Отправлено: 12.05.15 20:25. Заголовок: Искушение Анжелики. Объяснение c Жоффреем.
Примечания автора:
В тексте будут присутствовать фрагменты из романа А. и С.Голон "Искушение Анжелики". Они нужны для связки сюжета. Фанфик написан с целью ускорить примирение Жоффрея и Анжелики путем их откровенного разговора сразу после ее возвращения в Голдсборо.
" — Что происходит? — повторила Анжелика, повернувшись к мужу. — Кто-нибудь умер?
— Очень может быть!.. Где вы были?..
Глядя на мрачное и холодное лицо Пейрака, она пыталась понять, что могло произойти.
— Как? Где я была?.. Разве вы не видели Жана? Разве он вам не сказал, что…
— Да, он сказал… Он сказал, что вас похитил Золотая Борода… Он и еще кое-что рассказал… И Курт Риц тоже.
— Кто это?
— Это швейцарский наемник, который у меня служит, и он тоже попал в плен к Золотой Бороде в прошлом месяце… Три дня назад ему удалось бежать… Но он успел увидеть вас на корабле Золотой Бороды… Он пробирался ночью через верхнюю палубу… Окно было открыто… И он вас увидел… Там, на корабле.., в штурманской рубке.., с ним.., с НИМ…
Глухой, прерывающийся голос Жоффрея де Пейрака был страшен, и с каждым его словом ужасная правда открывалась Анжелике.
Застыв в удивлении и ужасе, она чувствовала, как эта правда надвигается, словно какой-то чудовищный зверь, который вот-вот прыгнет на нее и разорвет своими когтями… Тот мужчина!.. Мужчина, который сбежал прошлой ночью в заливе Каско…
Значит, это был швейцарский наемник… Человек Пейрака… И он видел ее… Он видел, как в рубку вошел Колен и обнял ее…
Хриплый голос Пейрака доносился до нее, словно издалека:
— Окно было открыто… И он вас увидел, сударыня. Вы были без одежды… Без одежды, в объятиях Золотой Бороды. И вы отвечали на его поцелуи.., на его ласки!..
Что он хотел услышать в ответ?.. Крики негодования, яростные отпирательства, или, может быть, смех?.. Но нет!.. Ответом ему была тишина!
И какая тишина!.. Это было самое ужасное, что он мог услышать после сказанных им слов.
Тишина текла медленно, капля за каплей, и каждая секунда ее давила свинцовой тяжестью. Жоффрею казалось, что он умрет от боли.
А время уходило. И прошел уже тот момент, когда еще можно было все спасти. Секунды падали каплями расплавленного свинца, приближая неизбежное. Подтверждая признание, которое он читал на ее смертельно побледневшем лице, в затравленном взгляде ее широко распахнутых глаз.
Мысли Анжелики путались. Все смешалось в каком-то ужасном тумане.
«Колен! Колен!.. Надо сказать ему, что это был Колен… Нет! Так будет еще хуже… Он уже и так ненавидит его…»
Даже если бы она захотела что-то объяснить, она не в силах была бы вымолвить ни единого слова. Ни звука не могло вырваться из ее горла. Ее всю трясло, голова закружилась, и она прислонилась к стене, прикрыв глаза. Глядя на это лицо с опущенными веками, на котором появилось то выражение нежности и тайной боли, которое его так часто трогало, но иногда и злило, граф не смог больше сдерживать своей ярости.
— Не опускайте глаза! — прокричал он, с такой силой ударив рукой по столу, что чуть не проломил его. — Смотрите на меня!
Он схватил ее за волосы и резко запрокинул ей голову.
Анжелике показалось, что у нее треснул затылок. Наклонившись над ней, он впился своими горящими глазами в ее лицо, вдруг ставшее для него чужим и загадочным. Может быть, он говорил еще что-то; но она уже больше ничего не слышала. «Так, значит, это правда! И это ты, ты… Которую я ценил так высоко!..»
Он яростно тряс ее в безумном желании сломать, стряхнуть с нее эту фальшивую оболочку, найти под ней ту, другую, которую он так сильно любил.
И вдруг, со всего размаха, он с такой силой ударил ее, что голова Анжелики, мотнувшись, стукнулась о деревянную перегородку. Перед глазами ее возникла красная пелена. Выпустив, он оттолкнул ее от себя, так что она с трудом удержалась на ногах.
Жоффрей де Пейрак шагнул к окну, и, глядя сквозь стекла в ночной сумрак, сделал несколько сильных вдохов, чтобы взять себя в руки. </i>
Его заставил обернуться звук упавшего тела. Несколько долгих секунд он в растерянности смотрел на распростертую у его ног жену, на ее светлые волосы, в беспорядке разметавшиеся по полу, на тонкую струйку крови, стекающую по ее щеке, а потом поспешно опустился на колени рядом с ней и дрожащими руками приподнял ее голову. Весь его гнев куда-то испарился, в панике он пытался уловить звук ее дыхания, стук сердца: в оглушающей тишине ему казалось, что он не различает ни того, ни другого. "Боже, я убил ее!"- молнией пронеслось у него в голове, и ему показалось, будто ледяная рука сжала его сердце. "
Судорожно он прижал к себе ее безвольное тело, и с невероятным облегчением почувствовал ее слабое дыхание на своей щеке. Подхватив жену на руки, он вышел из зала совещаний, быстро взбежал по лестнице в их комнату и осторожно уложил Анжелику на постель. Потом смочил полотенце водой из кувшина, стоявшего на подоконнике, и вытер кровь с ее щеки. Он не зажигал свечи, и в лунном свете ее лицо показалось ему почти прозрачным. Он снова с ужасом подумал, что она сейчас умрет прямо у него на руках.
Она слегка пошевелилась и прошептала: "Жоффрей...". Потом попыталась сесть и поморщилась от боли, нечаянно задев рукой висок. Все это время он стоял неподвижно, наблюдая за ней. Она позвала чуть громче: "Жоффрей!" и внезапно разразилась безудержными рыданиями. Этого он вынести уже не смог, порывисто шагнул к ней и крепко сжал в объятиях. Она в исступлении твердила: "Жоффрей, Жоффрей...", а он был не в силах вымолвить ни слова, и только все крепче прижимал ее к себе.
Но вот она неожиданно отстранилась и обхватила ладонями его лицо. С отчаянием она вглядывалась в его суровые черты, в потемневшие от переживаний глаза, а потом с мольбой в голосе прошептала:
- Прошу, позволь мне все объяснить! Если ты уйдешь сейчас, я умру.
И слезы вновь заструились по ее прекрасному лицу. Он легко отвел от себя ее дрожащие руки, на секунду задержав их в своих ладонях, потом резко встал и отошел к окну. Прижавшись лбом к холодному стеклу, он глухо произнес:
- Ты все разрушила, понимаешь? Все разрушила...
Она тихо подошла к нему и коснулась рукой его плеча.
- Жоффрей...
Казалось, он не слышит ее. Она позвала чуть громче.
- Жоффрей, там, на корабле...
Он помотал головой.
- Не стоит трудиться и что-то выдумывать. Прошу вас, мадам, не унижайте себя ложью...
- Я не лгу! Да выслушайте же меня! - выкрикнула она. - Вам не в чем меня упрекать! Я могу поклясться всеми святыми, что это было дьявольское стечение обстоятельств...
- Да, и ваш отъезд в английскую деревню - тоже.
Анжелика в растерянности проговорила:
"- Но... Но разве не вы сами повелели мне отправиться туда?
Он обернулся и испытывающе посмотрел на нее. Потом нахмурился.
- То есть как?
Анжелика провела рукой по лбу.
— Я уже не помню в точности, как все произошло, но в одном я уверена: именно по вашему приказу я пустилась в путь, чтобы отвезти Роз-Анн к ее дедушке и бабушке. Я была весьма раздосадована, что не могла совершить это путешествие в вашем обществе.
Он погрузился в размышления, и Анжелика видела, как у него сжались кулаки. Потом он резко бросил:
— Женщинам, изменяющим своим мужьям, ничего не остается делать, как ссылаться на злые умыслы дьявола. Может быть, мадам, это ваши враги или просто случай завел в залив Каско вашего любовника, готового открыть вам свои объятия?
Анжелика опустила голову.
— Я не знаю. Но, как говорил отец де Вернон, когда дьявольские силы начинают свою игру, то случай всегда оказывается на стороне тех, кто желает зла людям, то есть на стороне лукавого, на стороне того, кто несет с собой разрушение и несчастье.
— Что еще за отец де Вернон?
— Иезуит, который отвез меня на своей лодке из Макуа в Пентагует.
На сей раз Жоффрей де Пейрак был сражен.
— Вы что, попали в руки французских иезуитов? — закричал он изменившимся голосом.
— Да! В Брансуик-Фолсе меня чуть не увезли как пленницу в Квебек.
— Расскажите мне, как все это случалось.
Пока она вкратце рассказывала о своих приключениях после отъезда из Хоуснока, он с волнением осознавал, что все события вдруг стали меняться, выстраиваться в другом порядке. И в этой неразберихе неверность Анжелики уже не казалась ему такой преднамеренной. Она, похоже, попала в сети заговора, и этому помог случай."
- Кто тот мужчина, который скрывается под личиной Золотой Бороды?- внезапно спросил он.
Анжелика побледнела и затравленно посмотрела на мужа.
- Говорите, - безжалостно продолжал настаивать Жоффрей.
- Это... Это Колен Патюрель, - еле слышно выдохнула она и закрыла лицо руками.
Ему все сразу стало ясно, и от этого показалось значительней и трагичней. Он никогда не сомневался, что Анжелика любила этого человека. Это невольно вызывало в нем острое чувство ревности. И Колен, несомненно, заслуживал любви такой женщины...
- Какую злую шутку сыграла с нами Судьба, - задумчиво проговорил он.
Анжелика с надеждой посмотрела на него. Нет, он больше не злился на нее, но в его глазах отчетливо читалась внутренняя борьба. Она поспешно продолжала:
- Вы должны, должны понять, что ничего не было между нами, кроме воспоминаний и некоторого... - она поколебалась. - Недопонимания. Мою искреннюю радость от нашей внезапной встречи Колен принял за нечто большее и проявил... настойчивость. Но клянусь вам, что все разрешилось без ущерба моей и вашей чести! Прошу вас, поверьте мне! Разве я смогла бы ранить вас столь жестоко после всего, что мы пережили вместе этой зимой?
Жоффрей отвел взгляд.
- Вы не представляете, как мне хочется поверить вам! - наконец сказал он. - И какие противоречивые чувства терзают меня сейчас!
Потом ,резко сменив тон, спросил:
- Как вы себя чувствуете? Я глубоко раскаиваюсь в том, что был столь неистов в своем гневе, - он осторожно коснулся кончиками пальцев ее распухшего лица. Она невольно поморщилась от резкой боли. Он поспешно отдернул руку.
- Это неважно, - тихо произнесла она. - Не мучайте же меня, прошу вас, скажите, вы верите мне?
Он глубоко вздохнул и прямо взглянул ей в глаза.
- Я хочу вам верить. Это страстное желание владеет всем моим существом, но... но я не могу.
- Как же мне убедить вас?- она в отчаянии кусала губы.
- Я должен все обдумать. Мы поговорим обо всем завтра. Пока же я не готов принимать какие-либо решения. И вы, сударыня, ложитесь спать.
- А вы? - прошептала она.
- Я вынужден покинуть вас.
- Не уходите, - ее глаза снова наполнились слезами.
И тут он резко привлек ее к себе и исступленно проговорил:
- Дайте мне время! Хотя бы несколько часов. Я слишком сильно страдал, узнав о вашей неверности, слишком много всего передумал, чтобы сейчас вот так легко простить вас и поверить снова! Я чувствую, что вы что-то недоговариваете, не лжете, нет, а недоговариваете, и от этого мне невыносимо больно...
Анжелика наконец решилась.
- Вы правы. Вы должны знать всю правду. Я любила Колена, и наша неожиданная встреча вызвала во мне не просто радость от общения со старым другом, но и нечто большее, былые чувства... Былую страсть... И я поддалась ей... Ненадолго... Всего на миг... Я вовремя смогла взять себя в руки и избежать непоправимого, но вы должны знать, в какой опасной близости я была от роковой черты... И только любовь к вам помогла мне справиться с искушением.
Она смело посмотрела на него, и в ее глазах он прочитал столь непоколебимое чувство уверенности в своих словах, столь искреннюю и горячую любовь к нему, что его губы тронула невольная улыбка.
- И как близко вы были от края пропасти, мадам?- слегка насмешливо спросил он.
- Достаточно близко, чтобы ужаснуться ее глубине,- в тон ему ответила Анжелика.
И он расхохотался. Он смеялся так искренне, так заразительно, что она тоже сначала заулыбалась, а потом рассмеялась своим нежным серебристым смехом. И невольно охнула от боли, пронзившей правую половину ее лица. Он вмиг стал серьезным и покаянно проговорил:
- Дорогая, я и не знал, что ударил вас так сильно! Я тоже подошел к самому краю бездны, но увы, не сумел вовремя остановиться, подобно вам. Простите же, простите меня, моя бедная девочка, сокровище моего сердца, моя вечная возлюбленная...
И он с бесконечной нежностью поцеловал след своего удара на ее виске.
"Разве я смогла бы ранить вас столь жестоко после всего, что мы пережили вместе этой зимой?"
violeta пишет:
"Я любила Колена, и наша неожиданная встреча вызвала во мне не просто радость от общения со старым другом, но и нечто большее, былые чувства... Былую страсть... И я поддалась ей... Ненадолго... Всего на миг... Я вовремя смогла взять себя в руки и избежать непоправимого, но вы должны знать, в какой опасной близости я была от роковой черты... И только любовь к вам помогла мне справиться с искушением".
Читая все это, чувствуешь такую же боль,что и Пейрак. Очень правдиво...
Отправлено: 28.05.15 20:44. Заголовок: Вариант без рукоприк..
Вариант без рукоприкладства!
"Она смотрела на них с сияющей улыбкой и была ослепительно прекрасна. Глаза ее сразу отыскали на другом конце зала высокую фигуру графа де Пейрака. Жоффрей!.. В каком-то незнакомом костюме. Он здесь…
Присутствующие ошеломленно смотрели на нее, не произнося ни слова.
Она шла через этот зал среди глубокой, напряженной тишины, уже поняв, что происходит что-то необычное. Знакомые лица отчужденно смотрели на нее.
- Приветствую вас, мессир Маниго… О мэтр Берн, как я рада вас снова увидеть!… Дорогой Пастер, как вы себя чувствуете?..
Здесь были протестанты в черных камзолах, какие-то незнакомцы в ярких платьях, французский флибустьер, английский офицер, францисканец в серой монашеской одежде…
И ни один из них ей не ответил!..
Никто ей не отвечал. Никто… Никто… Они молча провожали ее взглядами. И все эти люди…
Все эти люди были похожи на каменных истуканов. И сам Жоффрей неподвижно смотрел, как она идет к нему.
Подойдя, она попыталась заглянуть в его глаза, но безуспешно, хотя он неотрывно и мрачно смотрел на нее с какой-то необычной пристальностью. Кошмарный сон! Жоффрей склонился к ее руке, но она не почувствовала прикосновения его губ, это была лишь дань вежливости…
Она спросила, слыша свой дрогнувший голос как бы со стороны:
— Что происходит? В Голдсборо какое-то несчастье?
Тут среди присутствующих произошло движение. Друг за другом они откланивались и исчезали. Без единой улыбки. Все было, как накануне, и то же чувство катастрофы.
— Что происходит? — повторила Анжелика, повернувшись к мужу. — Кто-нибудь умер?
— Очень может быть!.. Где вы были?.. Глядя на мрачное и холодное лицо Пейрака, она пыталась понять, что могло произойти.
— Как? Где я была?.. Разве вы не видели Жана? Разве он вам не сказал, что…
— Да, он сказал… Он сказал, что вас похитил Золотая Борода… Он и еще кое-что рассказал… И Курт Риц тоже.
— Кто это?
— Это швейцарский наемник, который у меня служит, и он тоже попал в плен к Золотой Бороде в прошлом месяце… Три дня назад ему удалось бежать… Но он успел увидеть вас на корабле Золотой Бороды… Он пробирался ночью через верхнюю палубу… Окно было открыто… И он вас увидел… Там, на корабле.., в штурманской рубке.., с ним.., с НИМ…
Глухой, прерывающийся голос Жоффрея де Пейрака был страшен, и с каждым его словом ужасная правда открывалась Анжелике.
Застыв в удивлении и ужасе, она чувствовала, как эта правда надвигается, словно какой-то чудовищный зверь, который вот-вот прыгнет на нее и разорвет своими когтями… Тот мужчина!.. Мужчина, который сбежал прошлой ночью в заливе Каско…
Значит, это был швейцарский наемник… Человек Пейрака… И он видел ее… Он видел, как в рубку вошел Колен и обнял ее…
Хриплый голос Пейрака доносился до нее, словно издалека:
— Окно было открыто… И он вас увидел, сударыня. Вы были без одежды… Без одежды, в объятиях Золотой Бороды. И вы отвечали на его поцелуи.., на его ласки!..
Что он хотел услышать в ответ?.. Крики негодования, яростные отпирательства, или, может быть, смех?.. Но нет!.. Ответом ему была тишина!
И какая тишина!.. Это было самое ужасное, что он мог услышать после сказанных им слов.
Тишина текла медленно, капля за каплей, и каждая секунда ее давила свинцовой тяжестью. Жоффрею казалось, что он умрет от боли.
А время уходило. И прошел уже тот момент, когда еще можно было все спасти. Секунды падали каплями расплавленного свинца, приближая неизбежное. Подтверждая признание, которое он читал на ее смертельно побледневшем лице, в затравленном взгляде ее широко распахнутых глаз.
Мысли Анжелики путались. Все смешалось в каком-то ужасном тумане.
«Колен! Колен!.. Надо сказать ему, что это был Колен… Нет! Так будет еще хуже… Он уже и так ненавидит его…»
Даже если бы она захотела что-то объяснить, она не в силах была бы вымолвить ни единого слова. Ни звука не могло вырваться из ее горла. Ее всю трясло, голова закружилась, и она прислонилась к стене, прикрыв глаза. Глядя на это лицо с опущенными веками, на котором появилось то выражение нежности и тайной боли, которое его так часто трогало, но иногда и злило, граф не смог больше сдерживать своей ярости.
— Не опускайте глаза! — прокричал он, с такой силой ударив рукой по столу, что чуть не проломил его. — Смотрите на меня!
Он схватил ее за волосы и резко запрокинул ей голову.
Анжелике показалось, что у нее треснул затылок. Наклонившись над ней, он впился своими горящими глазами в ее лицо, вдруг ставшее для него чужим и загадочным. Может быть, он говорил еще что-то; но она уже больше ничего не слышала. «Так, значит, это правда! И это ты, ты… Которую я ценил так высоко!..» "
А потом он резко оттолкнул ее от себя, так что она с трудом удержалась на ногах. Некоторое время он смотрел на нее, бледный от ярости, а потом скрестил на груди руки и процедил сквозь зубы:
- Вон! Вон отсюда! Вы внушаете мне отвращение. Уходите отсюда! Я не хочу вас больше видеть!
Она не двинулась с места и только протянула к нему руки, как маленький растерянный ребенок. Чтобы не видеть слез, струящихся по ее лицу, ее умоляющих глаз, в глубине которых плескались боль и страдание, Жоффрей резко отвернулся и отошел к окну. Он прижался лбом к холодному стеклу и оперся ладонями на подоконник. Но и здесь ее образ продолжал преследовать его - на темной поверхности стекла, как в зеркале, отражалось ее лицо, освещенное тусклым светом горящей на столе свечи: оно искажалось, менялось, словно насмехаясь над ним и его отчаянием, и внезапно ему показалось, что это какая-то маска, скрывающая его настоящую возлюбленную, его жену, его нежную фею, и охваченный порывом сорвать эту маску, разбить это чужое незнакомое лицо, уничтожить его, он со всего размаха ударил кулаком по стеклу. В оглушающей тишине оно жалобно тренькнуло и на пол дождем посыпались окровавленные осколки. В разбитое окно ворвался ледяной ветер, разметал ворох бумаг на столе и загасил свечу. От его обжигающего холода и внезапно обрушившейся темноты Анжелику бросило в дрожь. Она хотела метнуться к мужу, убедиться, что с ним все в порядке, но какой-то животный ужас пригвоздил ее к месту. Она видела только его черный силуэт на фоне окна и всем существом ощущала удушающую волну ненависти, исходящую от него.
Она инстинктивно вжалась в стену и зажмурилась, когда он шагнул к ней. Глядя в искаженное страхом лицо жены, он произнес абсолютно спокойным тоном:
— Убирайтесь... А то я могу не выдержать... и убить вас…
Все даты в формате GMT
2 час. Хитов сегодня: 65
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума