Отправлено: 30.11.18 22:52. Заголовок: Лето в Плесси, 1667 год (Анжелика и Филипп), версия 2018 года

Что ж, приступаю. Допишу по ходу пьесы. Напоминаю - события охватывают временной промежуток между сценой в сенном сарае на войне и сценой в беседке на празднествах в Версале.
На фикбуке:
https://ficbook.net/readfic/7619190/19378717

Они сошлись. Волна и камень,
Стихи и проза, лёд и пламень,
Не столь различны меж собой (С)

Фея – существо потустороннее,
имеющее свойство вмешиваться в повседневную жизнь человека
— под видом добрых намерений, нередко причиняя вред.

Пролог

Только впервые погрузившись в прохладу речной заводи, что надежно сокрыта от любопытных глаз в тиши Ньельского леса, Анжелика почувствовала, как оживает. Как будто и не было долгих лет, полных взлетов и падений, упорного труда, надежд и разочарований. Вода смыла с нее парижскую суету, унесла за собой мелочные заботы. Как будто она никогда не покидала этот лес, оставшись его дочерью, его феей, его маленькой Маркизой ангелов. Детство никогда не разлучается с нами, — с удивлением подумала она, — я вернулась к тебе, Пуату. Я вернулась домой.

Прекрасная купальщица забралась на плоский камень у самой кромки воды, греясь в лучах полуденного солнца, словно русалка. Она не боялась быть застигнутой случайным прохожим – это тайное убежище, где не встретишь живой души, было известно ей с детства.


Как же она оказалась здесь? По чьей воле? Сейчас идея вернуться в родные места на исходе лета, провести его остаток в Плесси, казалась ей совершенно естественной, как будто она всегда мечтала об этом. Но стоит признать, это внезапное счастье, позволившее ослепительной придворной даме, маркизе дю Плесси-Бельер вновь превратиться в маленькую Анжелику де Сансе, возможно, не случилось бы без ее сестры Ортанс.
Деволюционная война разгоралась вместе с летом 1667 года. Париж был пуст – мужчины, в большинстве своем, еще оставались в армии, во Фландрии. Королева же покинула ставку, позволив придворным дамам вернуться в столицу. Город встретил их невыносимой жарой - ни ветерка, ни тени, только безжалостное, палящее солнце и вездесущая пыль. Липкий, густой и гнилостный воздух, каким известен Париж во время долгого и тяжелого лета, словно обволакивал и тащил за собой на дно. Казалось, город вымер или погрузился в сон.
В деревню! На зеленые луга! На свежий воздух! Где та блаженная Аркадия, на берегах которой мы могли бы найти приют? – вот какова была главная тема во всех столичных салонах.
И вот однажды, коротая вечер у прекрасной Нинон, Анжелика встретила сестру.
- Эта жара меня убивает! – пожаловалась Ортанс. - Я не могу спать, не могу есть, я не могу думать, наконец!
Маркиза дю Плесси нашла, что голос сестры напоминает ей карканье вороны.
- С каким бы удовольствием я уехала сейчас в деревню, - продолжала рассуждать мадам Фалло уже более мечтательным тоном, - на чистый воздух, побродила бы по лесу…, - и, видя, что ее не слушают, взорвалась, - тебе-то хорошо, любезная сестрица, у вас есть два замка в провинции. А куда прикажешь мне? Наведаться к отцу?
- Почему бы и нет, Ортанс? – невозмутимо ответила маркиза, - когда ты видела его в последний раз?
- Ни разу не видела с тех пор как вышла замуж, - бросила прокурорша, еще более раздражаясь, - и не очень-то стремлюсь навестить нашу осыпающуюся твердыню! Да и помнит ли старик меня? Боюсь, и не признает, когда увидит.
Не перепутает, - мысленно заверила сестру Анжелика, - вряд ли на свете сыщется еще одна такая же сварливая ханжа, как и ты.
- А куда же вы едете на лето? - проявляла нетерпение Ортанс, - в Турень или все-таки в Плесси?
Мысль, уехать из Парижа на лето, не приходила в голову Анжелике. Но если задуматься, идея была вполне здравой. Можно взять с собой мальчиков, слуг, пригласить хороших знакомых… Почему бы и нет? Будем гулять по Ньельскому лесу, есть землянику, кататься на лодках…. Заодно, увижу отца и Фантину. Решено, они едут в Плесси!
- Еще не решили, - неопределенно ответила Анжелика и попрощалась.
Вернувшись домой, молодая женщина написала мужу в армию, впрочем, не особенно надеясь на ответ, дала указания Молину, и занялась приглашениями. Маркиза как раз перевязывала стопку писем лентой, когда вошел мальчик-посыльный.
- Подожди, - остановила она слугу, сменив гнев на милость, и быстро надписала последнее приглашение – прокурору Фалло де Сансе. «Пусть Ортанс и вредина, но мы все-таки сестры», - подумала Анжелика и улыбнулась своему великодушию.
***
Сборы заняли больше недели. Сначала всех задержала Ортанс, примчавшаяся на следующий же день. Даже не подумав поблагодарить сестру, она вовлекла ее в обсуждение того, что и кого брать с собой в Пуату. Прокурор оставался в Париже заниматься делами – это было решено и обжалованию не подлежало. Ехали дети и камеристка. Естественно в экипаже Анжелики. Естественно мадам Фалло де Сансе согласна не брать остальных слуг. Зачем? Сестра и так везет с собой целую свиту!
Еле отделавшись от Ортанс, Анжелика получила еще одно, расстроившее ее, послание.
«Моя драгоценная маркиза, - писала Нинон де Ланкло, - вынуждена сообщить Вам, что я не смогу воспользоваться Вашим любезным приглашением, и посетить Ваш белоснежный замок. Герцог везет меня к себе в имение, и я обещала ему. Помните, что я люблю Вас несравнимо больше его, но, моя дорогая, я уверена, Вы не будете скучать. И я обещаю побеспокоить Вас своим присутствием, если моего избранника призовет к себе его умирающая тетка, на наследство которой он очень рассчитывает. Нежно обнимаю Вас, мой ангел. Ваша Нинон».
Еще через пару дней посыльный привез из армии записку от маршала. Увидев подчерк мужа, Анжелика обрадовалась и забеспокоилась одновременно: она не ждала от него ответа, неужели Филипп собирается помешать ее планам? Ведь гости уже приглашены!
В нескольких скупых фразах маркиз писал, что находит идею провести остаток лета в родовом имении удачной и надеется навестить родовое поместье в самое ближайшее время – он полагает, что кампания будет свернута к началу осени или ранее, если пойдут дожди, и он сможет располагать собою до начала охотничьего сезона. Выбор гостей и слуг маршал оставлял за женой.
Филипп приедет в Плесси! – сердце Анжелики пустилось вскачь. - Рада ли она этому или огорчена? Она не могла понять, и решила пока не думать об этом.
Немного успокоило ее лишь послание Молина. Со всевозможной почтительностью управляющий извещал госпожу маркизу о том, что замок готов к приему хозяев и их гостей: комнаты приведены в надлежащий вид, серебро начищено, провизия закуплена, а дорожки в саду расчищены и посыпаны песком. Старый барон посылает ей свое родительское благословление – он будет счастлив, увидеть свою дочь и внуков. Мой дорогой Молин! - с благодарностью подумала Анжелика, - он обо всем позаботился. В этой суматохе я совсем забыла написать отцу.
В последний момент Анжелика хотела оставить в Париже Шарля-Анри под присмотром нянек и Барбы - слишком уж он мал для таких длительных путешествий! Но Барба запротестовала, что было совсем на нее не похоже, и стояла на своем - мальчику необходим свежий воздух. В Париже не продохнешь! А до Плесси всего три дня. И как она оставит без присмотра Флоримона и Кантора? Их наставники совсем не смотрят за мальчиками! Кроме того, господин маркиз, возможно, захочет увидеть сына. Этот последний довод подействовал на Анжелику, она сдалась, и семейство дю Плесси-Бельер выехало в провинцию в полном составе.

 Отправлено: 07.12.18 22:06. Заголовок: https://i.postimg.cc..

В Питере. Русский музей дает нам такого Нарцисса. Слишком женственен?

 Отправлено: 07.12.18 23:04. Заголовок: Psihey пишет: В Пит..

Psihey пишет:

цитата:

В Питере. Русский музей дает нам такого Нарцисса. Слишком женственен?

Нет вроде бы, только лицо плохо видно.

 Отправлено: 08.12.18 20:30. Заголовок: Глава 4. Замок для З..

Глава 4. Замок для Золушки.

— О, Нинон, как же я Вам рада! — Анжелика поспешила к своей подруге, едва карета мадемуазель де Ланкло остановилась у парадной лестницы замка.
— И я рада, моя дорогая! — приветствовала маркизу дю Плесси парижская куртизанка. — Герцог отпустил меня к Вам погостить. Ненадолго. Он все равно пробудет в своем имении, по меньшей мере, недели две — улаживает дела с наследством. Его тетушка, о которой я Вам писала — Царствие ей Небесное — на днях умерла. Но почему мы стоим? Я совсем заболтала Вас! Идемте.
Дамы расположились в малой гостиной, перед столиком с закуской.
— А где Ваш красавец-муж? — как бы невзначай поинтересовалась Нинон.
— Катается верхом вместе с гостями, показывает им окрестности. Я бы все равно не поехала с ними. Я ждала Вас.
— Вы очаровательны, дорогая. И я хочу сделать Вам комплимент, Анжелика, Вы просто цветете! Деревенский воздух пошел Вам на пользу. Давно следовало посетить владения мужа.
— На самом деле я хорошо знаю эти места. Ведь я родилась в Монтелу. Это недалеко отсюда, мы соседи с семейством Плесси.
— В самом деле? Так Вы — пуатевинка?
— Да, Нинон. Мое детство прошло здесь. Я знаю Ньельский лес как свои пять пальцев. Я Вам обязательно покажу.
И неожиданно добавила:
— Как бы я хотела показать Вам наш Монтелу! Именно Вам, Нинон!
— Так едемте же!
— Но Вы устали с дороги…
— Я не настолько стара, чтобы не преодолеть несколько лье!
— Ох, Нинон, не шутите так, — улыбнулась Анжелика.
Через час они были в Монтелу. Избалованной парижанке неожиданно понравился старый, полуразвалившийся замок, заросший плющом и мхом. «Именно здесь еще могут жить приведения — в наш суетный век, им только и остается, что прятаться в укромных местечках вроде Вашего древнего замка», — заявила она.
Куртизанка очаровала старого барона, похвалила пироги кормилицы Фантины, да и все домочадцы Монтелу с любопытством смотрели на восхитительную гостью. Пока мадемуазель де Ланкло с присущей ей легкостью завладела вниманием старых тетушек, Анжелика обратилась к отцу. Темная, вечно холодная гостиная Монтелу с высокими потолками, порождающими эхо, выцветшими гобеленами и старой мебелью, показалась ей похожей на склеп.
— Отец, — нарочито бодро начала она, пытаясь отогнать невольное сравнение, — а Вы не думали всё здесь переделать? Укрепить донжон, обновить мебель, избавиться, наконец, от этих истлевших гобеленов? Кажется, торговля мулами приносит надежный доход, да и я могла бы помочь Вам.
— Переделать? — барон де Сансе был искренне удивлен. — Но, моя милая, зачем? Здесь всё как было при твоей матери, даже еще как при твоем деде, в пору моей юности. Немного истрепалось, конечно, но …
— Но… Жизнь меняется, папа.
Он покачал головой:
— Только не моя.
К горлу предательски подступил комок и боясь, что ее голос дрогнет, Анжелика промолчала. С неизменной тростью с серебряным набалдашником, в черном дуплете, совсем седой и чуть сгорбленный, ее старый отец смотрел на нее с теплой, печальной улыбкой.
Как же он постарел! Как быстро течет время. Наши родители стареют, наши дети растут, а от солнечной поры нашей юности остаются одни воспоминания. Чтобы отвлечься, она повела Нинон прогуляться по саду.
— Итак, баронесса де Сансе де Монтелу, какая же Вы скрытная, — ласково пожурила ее куртизанка. — А ведь я сразу же догадалась, что мадам Фалло де Сансе знакома Вам намного ближе, чем Вам хотелось бы. И тем не менее, наша злоязычная жеманница среди Ваших гостей.
— Сама не знаю, зачем я пригласила ее, — созналась Анжелика. — Возможно, всему виной моя любовь к острым приправам?
Женщины дружно рассмеялись.
Когда они возвращались к карете, чтобы ехать в Плесси, Нинон неожиданно спросила:
— Значит, Вы знаете Филиппа с детства? Вы говорили мне, что он Ваш кузен, но я не знала, что Ваши замки расположены так близко… Каким он был в детстве?
— Таким же. Наглым, самодовольным, красивым мальчишкой, — невольно улыбаясь, ответила Анжелика.
— Но Вы, разумеется, не давали ему спуску? — в тон ей, с напускной серьезностью спросила мадемуазель.
— Ни дюйма! Даже когда мы выясняли, чья кровь древней.
— И чья же?
— Мы не пришли к согласию, — рассмеялась Анжелика, и сама не зная, почему, начала рассказывать, — я не часто видела его. Однажды их карета сломалась по дороге в Плесси, и нашим кузенам пришлось остаться на ночь в Монтелу. Они были так прекрасно одеты, причесаны — я никогда не видела ничего подобного. Мой дядя-маркиз рассказывал о жизни в Париже так непринужденно, так захватывающе, что я сказала себе, что когда-нибудь я стану такой же, как они, я получу всё это.
Нинон де Ланкло внимательно, словно в первый раз видя, вгляделась в лицо подруги, но вслух заметила:
— И Вы получили «всё это», Анжелика. К тому же, будучи еще молодой и прекрасной. Так порадуемся же этому!
Они улыбнулись друг другу, и какое-то время шли, молча, любуясь тем, как заходящее солнце освещает деревню и лес.
— Определенно, Ваша история напоминает мне сказку о Золушке. Вы знаете? Принц у нас есть, бедная девочка тоже, не хватает только бала во дворце.
Анжелика рассмеялась и, бросив лукавый взгляд на подругу, продолжила:
— Через год, меня пригласили к ним, в Плесси, на праздник…
— Ах, я знала! Вот и бал! — улыбаясь, подхватила куртизанка и, скорчив печальную мину, спросила. — И что же, волшебные чары феи-крестной, как в сказке, рассеялись в самый неподходящий момент?
— Нинон, они рассеялись в самом начале! Только представьте — я приехала на муле, в сером, грубом платье, в сопровождении бедного отца. Парижские родственники устроили нам незабываемый прием, унижали моего батюшку, а Филипп посмеялся надо мною, представив своим друзьям как баронессу Унылого платья!
— О, как это ужасно! — не удержавшись, залилась смехом куртизанка. — Филипп всегда так беспощаден. Но я бы заставила его пожалеть об этой выходке!
И поскольку Анжелика молчала, Нинон забеспокоилась, что обидела ее, и попросила:
— Дорогая моя, расскажите, что было дальше? Он попробовал Вас поцеловать?
— Нет, я не буду больше ничего рассказывать. И потом, это было безумно давно.
— Ну же, сердце мое, я Вас умоляю! Не обижайтесь! Как это романтично… Вам, говорите, было тринадцать лет, ему — шестнадцать, и уже полковник. Филипп — Ваша первая любовь? Я угадала? О, не томите меня! Если Вы мне не расскажите, клянусь, я расспрошу об этом самого маркиза! Мне не терпится узнать его версию вашего знакомства.
— Нет, Нинон, только не это! Заклинаю! Не спрашивайте его ни о чем! Или мы поссоримся! И, пожалуйста, давайте прекратим этот разговор.
— Хорошо-хорошо, обещаю, я больше не буду, — отступилась куртизанка, и, меняя тему разговора, спросила:
— Анжелика, а как Вас называли в детстве? Ангелом?
— Маркизой Ангелов. Я говорила всем, что вышла замуж за прекрасного маркиза и живу в его сказочном замке.
— И Вы ждали, что однажды Ваш прекрасный маркиз из сказочного замка прискачет к Вам на белом коне?
— Нинон, не смейтесь надо мной! Признаюсь, в монастыре, сбежав ото всех этих богатеньких задавак, я сидела на стене в саду, и иногда мне казалось, что он приедет и заберет меня. Правда, глупо и смешно?
— Милая, я люблю Вас всем сердцем! — мадемуазель де Ланкло поцеловала подругу, и, приобняв, добавила тоном настоятельницы, — и теперь я понимаю, в чем причина Вашего безумного упорства в отношении Филиппа. Да-да, не спорьте. Детские мечты! Но они сбылись. Вы ведь стали маркизой дю Плесси-Бельер, пусть и спустя столько лет…
Анжелика не ответила. Да, ее мечты сбылись. Но того ли она хотела?

В Плесси их встретил Филипп. Супруги еще не виделись после ночной сцены и Анжелика с беспокойством взглянула на него. Она достаточно хорошо изучила мужа, и понимала, что при мадемуазель де Ланкло он не позволит себе выяснения отношений. Но что ждет ее позже? Филипп поклонился дамам с присущей ему элегантностью и скукой, и помог выйти из кареты.
Неужели он решил сделать вид, что ничего не произошло?
— А вот и наш прекрасный маркиз, — улыбнулась Нинон, протягивая ему руку для поцелуя.
— Мадам, — поклонился он, — Я счастлив видеть Вас. Мой замок в Вашем полном распоряжении.
И обращаясь к жене, спросил:
— Куда Вы возили мадемуазель де Ланкло?
— В Монтелу. Хотела показать места, где я выросла.
Филипп картинно поднял глаза к небу, покачав головой.
— Не зачем делать такое лицо, маркиз! — куртизанка легонько шлепнула его веером по груди. — Мне так понравилось. Вам тоже стоит съездить, освежить воспоминания. Поверьте, месье, Вы найдете это место очаровательным! — и деланно серьезным тоном уточнила, — А Вы были представлены призраку Белой дамы?
— Еще не имел чести видеть ее, - маркиз, наконец, слегка улыбнулся.
— Вам обязательно покажут, — пообещала мадемуазель, и увлекла Анжелику за собой. У парадной лестницы куртизанка остановилась, как будто что-то ища.
— Что случилось, Нинон?
— Знаете, дорогая, теперь мне всё ясно. Ваша туфелька затерялась где-то здесь. Поэтому пророчество так долго не исполнялось!
Обе женщины простодушно рассмеялись, и, обнявшись, вошли в залу.

* Лестница, на которой Анжелика потеряла туфельку)

 Отправлено: 09.12.18 13:46. Заголовок: Прекрасно! Только по..

Прекрасно! Только почему Нинон спрашивает о Филиппе как о малознакомом человеке? Они ведь приятельствовали и Нинон его знала получше Анжелики. И Филипп к Нинон дружески относился.
Разговор с бароном порадовал. Приятно видеть Анжелику, заботящуюся об отце и родовом гнезде.
Все иллюстрации отличные, а последняя вообще в точку.

 Отправлено: 09.12.18 15:24. Заголовок: Olga, а почему склад..

Olga, а почему складывается впечатление, что спрашивает как о малознакомом человеке? Я такого не хотела.

Напротив, Нинон даже кокетничает с ним (не может удержаться). В старой версии Анжелика шлепала веером Фила, а сейчас я отдала этот жест Нинон))

 Отправлено: 09.12.18 15:27. Заголовок: Olga, не то, чтобы А..

Olga, не то, чтобы Анжелика заботится об отце (хотя это тоже, конечно). Тут еще эти мысли, что пока он жив, Фантина жива и т.д., то детство как бы еще с тобой.

 Отправлено: 10.12.18 21:59. Заголовок: Глава 5. Сказки и ск..

Глава 5. Сказки и сказочники или Le Petit Chaperon Rouge наступает

Вместе с мадемуазель де Ланкло из бурлящего Парижа в тихий, уединенный Плесси перенесся и ее салон. Светские забавы стали дерзче, беседы - острее, а дамы еще обольстительнее.
В первый же вечер после приезда куртизанки, малая гостиная замка превратилась в настоящий литературный салон.
Анжелика любила этот уголок и звала его «зеленой гостиной» за цвет шелковой обивки стен, придававшей комнате уют и некую камерность. Залу украшали хрустальные канделябры, россыпи фруктов в фарфоровых вазах и букеты живых цветов. Мягкие кресла образовывали островки лени, и так и тянули в свои объятия, ломберный стол служил пристанищем неисправимым игрокам, у окна располагались музыканты, привезенные принцем, а над всем этим возвышался белоснежный камин по моде Генриха IV с геральдической химерой семейства Плесси над очагом.
Вечером господа являлись одетыми по последней парижской моде, при париках и шелковых камзолах, унизав кольцами пальцы и надушив усы, словно они собрались на званый ужин в один из столичных отелей. Дамы в вечерних платьях из шелка или атласа расцветали, словно райские птицы, усыпанные драгоценными камнями. Ревниво замечая каждую деталь в наряде соседки, будь то веер из превосходных перьев, зеркальце в перламутровой оправе или черепаховый гребень, они по привычке стремились перещеголять друг дружку, как будто от этого зависело расположение венценосных особ.




Анжелика, обычно предпочитавшая в одежде спокойные тона, сегодня неожиданно для себя выбрала ярко-алое шелковое платье, с роскошной верхней юбкой, затейливо расшитое по корсажу золотой нитью. Крупный жемчуг с золотым отливом, привезенный из южных морей, великолепно дополнял наряд. Молодая женщина никак не могла налюбоваться на свое отражение в зеркале. Золото и кровь – символ победителей, - сказала она себе, - интересно, что оно ей сулит?


Нинон, похвалив выбор туалета, не преминула заметить:
- Вы прекрасны, как валькирия на поле боя, моя дорогая. Жаждете крови побежденных? Кого Вы наметили себе в жертву?
- Посмотрим. Право стать ею еще нужно заслужить, - кокетливо отозвалась маркиза. На кого действительно она намеревалась направить острие своих чар?
Между тем, один из главных сплетников Двора, маркиз де Лавальер, развлекал собравшихся:
- Представьте, дамы и господа, некто господин Перро, юрист, что занимается у Кольбера пропагандой, вознамерился влезть в литературное общество. Да-да, он сочиняет! И более того, критикует Лафонтена с Расином за обращение к античным истокам! Он отвергает всех – Эзопа, Федра, Апулея! Прошлые, замшелые века. Каково?! Я уверен, Лафонтен его проучит.
- Скажу Вам по секрету, - подхватил Пегилен, - этот Шарль Перро пишет сказки. И основывается, как он сам утверждает, на народных сказаниях. Наверное, вспоминает россказни своей деревенской кормилицы.
Когда смех гостей затих, Нинон де Ланкло заметила:
- Вы несправедливы к нему, господа. Признаюсь, я потребовала от … от одного моего поклонника добыть сказки юриста Перро. И, уверяю вас, я нашла некоторые из них недурными. И весьма поучительными.
- О, мадам, умоляем, расскажите нам сказку!
Просим! Просим!
Куртизанка обвела взглядом гостиную и любезно согласилась.
- Хорошо. Но с одним условием. Вы расскажите мне, в чем мораль этой сказки. А называется она «Красный Шаперончик и Серый волк».
- Красный Шаперончик?! – не сдержался де Бриенн. – Теперь я понимаю, почему месье Перро не устраивает Эзоп! – и самодовольно рассмеялся.
- Месье де Бриенн, - строго сказала куртизанка, - в наказание за то, что Вы меня прервали, Вы первым расскажите, о чем эта сказка.
- К Вашим услугам, мадам, - пролепетал, пристыженный граф.
- Маленький красный шаперончик, - мечтательно промурлыкал Пегилен, и цокнул языком, - в этом есть что-то волнующее, что-то будоражащее наше воображение, не находите, господа? Умоляю, мадемуазель, посвятите нас в эту историю!
- Вы не выносимы, месье де Лозен! – со смехом укорила гасконца чуть зардевшаяся мадам де Севинье.
Куртизанка подождала, пока присутствующие успокоятся, и начала свой рассказ:
- Давным-давно, в одной деревне жила-была девочка. Ах, какая это была маленькая, славная девчурочка! Всем-то она была мила, кто только видел ее, а милее всех ее бабушке, которая не зная, чем еще порадовать внучку, сшила ей красный бархатный шаперон. Накидка так была к лицу девочке, что малютка не расставалась с ней ни на миг, и ее так и прозвали – Красный Шаперончик. Однажды …

Анжелике понравилась сказка. Безусловно, она отличалась от перефразов античных басен, принятых в обществе, но была не лишена остроумия. Кроме того, сюжет был ей знаком – что-то подобное, но, кажется, более страшное и кровавое, рассказывала на кухне Монтелу старая Фантина. Только в сказке у кормилицы господин Волк все-таки растерзал бедную девочку. Или это был проклятый Жиль де Ре? Все истории няньки были на редкость кровожадными. Даже старый солдат Гийом подчас не выдерживал, и пытался оградить юные ушки детей барона от самых рискованных сказаний.
Нинон закончила, и гости перешли к обсуждению. Бедняга де Бриенн, отвечал, как на уроке латыни.
- Теперь, мадам, я знаю, как Вас называть - Красный Шаперончик, - услышала она над своим ухом тихий голос Филиппа. Муж незаметно подошел к ее креслу и облокотился на спинку. Этим вечером маркиз был облачен в костюм жемчужно-серого цвета, выгодно подчеркивающий свежесть лица, и придающий его голубым глазам стальной оттенок. Чуть подумав, он уточнил, - или маркиза Красного Шаперона? Вам как больше нравится?
- Не смешно, Филипп. Что общего у меня с этой девочкой из сказки? Красный цвет платья? Вы, наконец, заметили его? – так же тихо спросила Анжелика, полуобернувшись к мужу.

Маркиз наклонился ближе, чтобы удобнее было разговаривать.
- Его сложно не заметить, - возразил он, и Анжелика не поняла, сказал ли Филипп это с издевкой или с неким восхищением. Тем временем, он продолжил:
- Ищите глубже, мадам. Разве Вы не смотрите на меня с таким же глупым удивлением и не спрашиваете: «А зачем Вам такие острые зубы?», будто не видите, что я не бабушка, а серый волк? Поневоле, мне время от времени приходится убеждать Вас в их остроте.
Анжелика бросила на мужа беглый взгляд. Он просто дерзил. Но с Филиппом никогда не угадаешь, когда он вздумает кусаться на самом деле. Они были окружены гостями, которых мадемуазель де Ланкло умело вовлекла в дискуссию.
Нечего бояться, - сказала себе маркиза, сцепив руки на коленях. И невозмутимо заметила:
- Не забывайте, месье, что волку не удалось съесть бедную девочку. Она позвала на помощь и зверя убили охотники, вспоров ему брюхо.
Филипп не отвечал. Забеспокоившись, Анжелика обернулась и встретилась с ним взглядом. Внезапно она поняла, что муж находится очень близко, опасно близко.
- И где же Ваши охотники, мадам? – поинтересовался маркиз. – Волк уже рядом.
Не выдержав его взгляда, Анжелика опустила глаза и вжалась в кресло. Маркиз был так близко, что она чувствовала его дыхание на своем виске. Никто из гостей не мог ничего заподозрить - со стороны супруги дю Плесси смотрелись, как любящая, семейная пара. Дыхание Филиппа переместилось ближе к затылку – вероятно, он слегка повернул голову.
- Какие у Вас жемчужные сережки. И такие нежные ушки …
- Вы не посмеете, - молодая женщина едва дышала.
- Почему? – шепотом спросил маркиз.
Анжелика замерла не двигалась и продолжала смотреть прямо перед собой. Она почувствовала, что муж наклонился к ней еще ближе. Горло сжалось в нехорошем предчувствии. Только не это. О, пожалуйста, только не это. Внезапно Филипп коротко поцеловал жену в шею и, выпрямившись, неспешно отошел от ее кресла. Анжелика выдохнула и откинула голову на спинку.
- Вы ничего не сказали о моей сказке, дорогая, - погладила ее по плечу Нинон де Ланкло, присаживаясь рядом. – Мы так горячо спорили! Я видела, что наш красавец маркиз отвлек Вас, - лукаво заметила куртизанка. - Вы, наверное, не слышали обсуждения? Представьте, негодный развратник Лавальер считает, что Красный Шаперончик – это метафора нашего женского естества! Я шлепнула его веером. Но дальше, и эта мысль мне интересна, он сказал, что эта девушка дразнит опасного мужчину, потому что втайне хочет быть съеденной, то есть - изнасилованной им. Не правда ли, весьма любопытное мнение?
Анжелику еще трясло после выходки Филиппа и совсем не тянуло к разговорам на фривольные темы. Она через силу улыбнулась:
- Прекрасная сказка, Нинон. Я уверена, месье Перро ждет успех.
Но не этого ли самого Перро, - вдруг вспомнила маркиза, - привозил в Ботрейи Лафонтен? И славные труженики пера даже сумели выклянчить у нее небольшое вспоможествование для своих литературных подвигов. Ах, если бы месье Перро поведал мне эту сказку раньше!

Уже лежа в постели и ворочаясь с боку на бок, Анжелика вспоминала случившееся. Разумеется, он просто дразнил ее, горя желанием поквитаться за неудачную ночную охоту, а быть может, так, в своей странной манере Филипп показывал свой интерес к ней? – Не кусать же он меня вздумал, - сказала она себе, и тотчас внутренний голос возразил, - почему ты так уверена? Забыла Фонтенбло?
Все предостерегали ее от связи с этим опасной мужчиной. Сам он отрекомендовал себя волком. Мари-Аньес считала его грубым солдафоном, Паражонк сравнивала с извергом фон Вертром, уничтожавшим всё живое на своем пути, и даже Нинон не удалось приручить этого варвара в кружевах. Дегре же без обиняков заявил ей, что в любви маркиз деспот. Просто настоящий кровопийца Жиль де Ре из сказок кормилицы! Однако, хотя она и сама временами испытывала необъяснимый страх, думая о Филиппе, отказаться от мысли женить его на себе, так и не смогла. И сейчас пожинала плоды своего безумного упрямства. А могла бы мирно жить рядом с каким-нибудь благодушным пузатым бароном-вдовцом, польстившимся на ее деньги, и предаваться любовным утехам с очередным придворным кавалером, пока муж спит над тарелкой с супом. Пузатый скучный муженек! Какая унылая картина! Ну, уж нет!
Анжелика с грустью вздохнула, сон не шел к ней. Но почему Филипп не пришел даже проверить, заперта ли ее дверь? И, это после всего! И как щекочутся его усы… Странно, ведь они такие тонкие, будто нарисованные. Анжелика задумчиво погладила место на шее, где все еще ощущала их след. «Остались Вы сегодня без красного шаперончика на ужин, господин Волк! - мысленно упрекнула он мужа, - и по собственной вине». Может быть, Нинон права, - спросила себя Анжелика, - и я сама дразню его? Она не могла не признать, что, когда Филипп в пылу ссоры терял над собой контроль, к ее страху и негодованию всегда примешивалось какое-то сладкое торжество. Уж это лучше, чем терпеть его высокомерное безразличие.
Ох, так тебе точно не заснуть! – укорила она себя. - Надо выбросить эти глупости из головы. Анжелика перевернулась на другой бок, решительно закрыла глаза и глубоко вздохнула, и в ту же минуту с досадой пробормотала:
- И для кого, спрашивается, я надевала это алое платье?! Вот, негодяй!

 Отправлено: 11.12.18 20:59. Заголовок: Psihey , ура, новая ..

Psihey , ура, новая глава!

 Отправлено: 12.12.18 23:02. Заголовок: Olga, ;-) Да, это гл..

Olga, ;-)
Да, эта глава пошла! Судя по количеству просмотров и скачиваний на фикбуке))
Только непонятно мне, зачем сейчас скачивать - ведь не готово же еще!

 Отправлено: 13.12.18 20:03. Заголовок: Psihey пишет: Тольк..

Psihey пишет:

цитата:

Только непонятно мне, зачем сейчас скачивать - ведь не готово же еще!

Например, чтобы пересматривать, когда интернет отключен.

 Отправлено: 18.12.18 00:30. Заголовок: Глава 6. Каждой твар..

Глава 6. Каждой твари по паре или Всемирный Потоп

Славные времена с рыцарскими турнирами, герольдами и поклонением прекрасной даме канули в прошлое после того, как граф Монтгомери нанес смертельную рану Генриху II, проткнув обломком копья глаз своего сюзерена. Турниры во Франции запретили.
Но дамам не хватало развлечений, мужчины утомились пресытились от игры в карты, вина и безделья, и Анжелика всерьез подозревала, что еще немного и от общей скуки в Плесси заведутся дуэлянты.
Как-то раз, сидя утром на веранде за чашечкой шоколада совершенно такого же, как подают в «Испанской карлице», она поделилась своими опасениями с дамами. Женщины наблюдали, как на лужайке мужчины — Лозен, Бриенн, Лавальер и хозяин замка — развлекаются дружеским поединком на шпагах.

— Вы правы, дорогая. Увы, вкус сражений привит нашим мужчинам с младенчества. Они решительно не могут без драк! — Согласилась с ней прекрасная Нинон. — Их нужно отвлечь. Как жаль, что для охоты еще не сезон… — внезапно ее лицо озарилось, — а что Вы скажете, милые дамы, о карнавальном рыцарском турнире?
— О! — воскликнула мадам де Севинье, — это было бы прекрасно! Дамы выбирают себе рыцаря и одаряют его шарфом, перчаткой или даже туфелькой. Ристалище, герольды, гербы — и пусть победит сильнейший! Старые, добрые времена! Как бы я хотела вернуть их!
— Но, позвольте, дамы, разве турниры не запрещены законом? — урезонила всех благоразумная Ортанс.
— А разве, сударыня, кто-то разрешил дуэли? И, тем не менее, не проходит и недели, чтобы кто-нибудь из этих прекрасных господ не продырявил своего знакомого на пустыре Пре-о-Клер. Париж далеко, нам хочется праздника, мужчинам хочется драки. Не бойтесь, никто никого не убьет.
— Нинон, Вы правы — это прекрасная идея, — Анжелика уже обдумывала детали предстоящего празднества, — положитесь на меня!
Дамы покинули сестер, чтобы переодеться для прогулки по Ньельскому лесу — маркиза обещала показать всем каменное капище. Сестры остались вдвоем.

Поединок закончился, по ступенькам поднялся улыбающийся Филипп.
— Я вижу, Вы взялись за старое, мадам Шоколад? — поинтересовался он, — угостите нас чашечкой?
Ортанс хмыкнула, сделав вид, что подавилась напитком. Анжелика пообещала себе позже расквитаться с ними обоими, но сейчас ей хотелось узнать мнение мужа о турнире.
— Мы с дамами хотим устроить в Плесси маскарадный рыцарский турнир, — любезно ответила она, подавая ему чашку и булочку с маслом, — разумеется, копья будут тупыми.
— Что ж… У отца в библиотеке сохранилось несколько иллюстрированных книг времен Генриха II. Покажите их принцу. Думаю, он станет вашим горячим сторонником.
— Я надеюсь, Вы сами будете участвовать, дорогой кузен? Вам же еще не пора уезжать в армию? — вкрадчиво вставила Ортанс, взглядом проследив за путешествием булочки с чашкой.
Мадам Фалло де Сансе льстило родство с маршалом Франции, и она просто лопалась от удовольствия, сидя с ним за одним столом.
— Раз здесь война, я здесь останусь, — коротко, строчкой из рыцарской баллады Марии Французской, заверил ее маркиз.
Анжелика с благодарностью взглянула на сестру. «Спроси я, наверняка бы отказался! — размышляла она про себя. — Попробуй, угадай, кто сегодня Филипп — человек или волк-оборотень!
К ним присоединились де Лозен с де Бриенном. Маркиз де Лавальер разглядев кого-то на дорожке в саду, издали поклонился дамам, и отправился на галантную охоту.
Узнав о готовящемся празднестве, Пегилен де Лозен пришел в восторг и процитировал с выражением отрывок из «Песни о Роланде»:
По голосу один узнал другого.
Сошлись они на середине поля.
Тот и другой пускают в дело копья,
Врагу удар наносят в щит узорный…
Граф де Бриен молчал и улыбался, не смея просить маркизу дю Плесси стать его прекрасной дамой. Но в душе, он тайно надеялся заслужить ее расположение, и, кто знает, получить в награду шарф или перчатку.

Остальным гостям затея с рыцарским турниром также пришлась по вкусу. Дни и ночи напролет шла подготовка: ковались легкие доспехи, строгались копья, подбирались плюмажи и попоны, расшивались штандарты. Дамы готовили наряды, не забывая о шарфах, тонких перчатках и пришитых на пару стежков рукавах, которые можно оторвать одним движением и подарить своему паладину.
В саду отгородили место для ристалища, сколотили деревянный помост для зрителей. Кто-то из мужчин сказался больным, кто-то твердил, что он не участвует в подобном баловстве, но общими силами набралось шестеро участников.
***
Анжелика была обеспокоена подготовкой к турниру. Кому доверить роль распорядителя? Стоит ли соблюдать всю процедуру? В каком порядке рассадить гостей? Чем награждать победителя? Какие будут танцы? И что подавать на стол? Посоветовавшись с поваром Ле Пуару, и взяв у него набросок праздничного меню, она в задумчивости поднималась к себе.
В конце концов, пусть Филипп тоже примет участие в ее хлопотах! И молодая женщина решительно направилась на поиски мужа. Лакей сообщил ей, что маркиз дю Плесси в своих апартаментах.
Ее приветствовал Ла-Виолетт. На вопрос, где его хозяин, слуга, молча, открыл дверь в глубине спальни и посторонился.
«Я и не знала, что здесь есть еще и кабинет», — подумала Анжелика, входя. Да это и не был кабинет, она оказалась в ванной комнате. Маркиз лежал в ванне, блаженно запрокинув голову. Дверь за спиной Анжелики закрылась с тихим стуком.
— Добрый вечер, Филипп…


Он открыл глаза, обернулся, и, увидев жену, удивленно вскинул бровь:
— Вы?! Как мило, что Вы решили навестить меня, сударыня. Что Вас привело?
Словно мы встретились в салоне, — смущенная Анжелика готова была провалиться сквозь землю, но вслух поинтересовалась:
— Вы полагаете уместным, что я разговариваю с Вами стоя?
— Присядьте, — невозмутимо посоветовал маркиз.
— А Вы не хотите для начала одеться, месье? Перед Вами дама!
Филипп резко сел.
— Какого черта, мадам! Я принимаю ванну. Вы врываетесь ко мне и требуете галантного обхождения? Что Вам нужно? Снова ищете моих любовниц? Их здесь нет.
— Я не знала, что за этой дверью! Я … я … Теперь, неважно.
Чего действительно она хотела от мужа? Ах, ну конечно, обсудить меню праздничного ужина. Как глупо! Молодая женщина продолжала мять в руке листок, данный ей поваром. Проклятый Ла-Виолетт!
И поскольку, говорить правду было неуместно, Анжелика решила сгладить неловкость и слабо улыбнулась:
— Вы хотите, чтобы я ушла?
— Нет! Зачем же? — и добавил более миролюбивым тоном, — что Вы всё мнете в руках?
— Меню, — кусая губы от досады, ответила Анжелика. — я раздумываю над праздничным ужином после турнира.
— Вы — хозяйка. Вам решать.
— Но я хотела посоветоваться.
Филипп, понял, что отделаться ему не удастся. Вздохнув, он милостиво разрешил, снова откидываясь в ванне. — Читайте.
— Пять антре, — начала Анжелика, изредка бросая недовольные взгляды на мужа. — Консоме из косули. — Но как же он красив! Словно та статуя Аполлона из Версаля, у которой прятался Баркароль, возымела прихоть переехать в Плесси и совершать здесь омовения. Это просто нахальство с его стороны принимать ванну без рубашки! А если кто-то войдет? С усилием воли оторвав себя от подобных размышлений, она продолжила. — Далее поросенок на вертеле, куропатки в собственных перьях. На десерт я выбрала: бланманже, шербет и пирожные «Маленькая прихоть», какие подают в моей «Испанской карлице».
— Маленькая прихоть, — задумчиво повторил маркиз, — интригующее название, — и поднял глаза на жену.
— Это маленькие корзиночки со свежей земляникой и заварным кремом, Филипп.
— Всего-то… — обронил он.
— Мы — в деревне, мой дорогой. Обходимся, чем есть. Но, поверьте, это очень вкусно.
— Я бы попробовал одну. Прямо сейчас. Можно без крема.
Анжелика вспыхнула.
— Если Вы думаете, что я брошусь Вас ублажать, прямо сейчас, то Вы очень ошибаетесь, Филипп. У меня полно дел, меня ждут на кухне.
Грубиян! Он что же думает, что я прыгну к нему в объятия по первому зову?
— Мать семейства в чепце. Ладно, уж, подайте хотя бы полотенце. Вода остыла.
Почему он отступился? Она недоумевала. Чего-чего, а покорности в ответ на ее отказ, Анжелика не ожидала. Может быть, это снова ловушка? И волк лишь затаился?
Молодая женщина часто против воли вспоминала их ожесточенную любовную схватку в сарае в последнюю военную кампанию, и эти воспоминания странно волновали ее. Да, пожалуй, она была бы не прочь повторить ее. Но неужели у них всё не могло быть по-другому? Что, если предложить ему более увлекательную игру? Она решила поддразнить мужа. И, взяв с табурета полотенце, медленно подошла к нему.
— Вы так банальны, Филипп! Где Ваша галантность? — промурлыкала она с деланным удивлением. — Ее хватает только на то, чтобы задрать даме юбку. Проявите же фантазию, — продолжала Анжелика томным голосом, присаживаясь на краешек ванны и наклоняясь к нему. — Отсрочьте удовольствие. Выиграйте турнир для меня, и я очень скоро щедро награжу Вас.
— Вы даже не представляете себе, как скоро! — в тон ей ответил маркиз, и с этими словами, он неожиданно схватил жену за талию и резко притянул к себе.
Оказавшись в воде, Анжелика ахнула, но в ту же секунду принялась отчаянно вырываться:
— Что Вы делаете?! С ума сошли?! Я промокла! Пустите меня, негодяй! — тщетно пыталась она выбраться.
Филипп только хохотал в ответ, запрокинув голову.
В последний момент она поняла, к чему может привести борьба в столь маленьком пространстве, но было уже поздно. Ванна с грохотом опрокинулась на пол, увлекая их за собой. Оказавшись на полу, мокрые с ног до головы, супруги неловко разомкнули объятия, и, посмотрев друг на друга, против воли рассмеялись.
Еще улыбаясь, Филипп помог жене подняться и подал простынь.
— Переоденьтесь здесь. Ла-Виолетт позовет Вашу девушку, — и, как бы оправдывая свою любезность, добавил, набрасывая шелковый халат. — Если Вы появитесь на лестнице в таком виде, чего доброго, наш шутник Пегилен завопит на весь замок, что начался Всемирный потоп.
— И почему же Всемирный потоп решил начать с меня? — поинтересовалась Анжелика, отбрасывая с лица мокрую прядь.
— Неужели вы не помните Святого Писания, мадам? — тоном проповедника спросил Филипп, завязывая пояс. — Оно учит нас, что Потоп поглотит, прежде всего, самых закоренелых грешников!
Вместо ответа бывшая Маркиза Ангелов швырнула в мужа мокрую туфлю. Увернувшись, он исчез за дверью.

 Отправлено: 20.12.18 20:32. Заголовок: Psihey пишет: почем..

Psihey пишет:

цитата:

почему складывается впечатление, что спрашивает как о малознакомом человеке? Я такого не хотела.

Потому что Нинон расспрашивает о Филиппе как о незнакомом/малознакомом человеке, а Анжелика больше владеет информацией. Вот и не скажешь, что Филипп и Нинон приятельствовали. Может если бы Анж сама пустилась в откровения, не дожидаясь вопросов де Ланкло, а та только понимающе улыбалась, такого впечатления бы не было.
Psihey пишет:

цитата:

Напротив, Нинон даже кокетничает с ним (не может удержаться).

Мне кажется это вполне обычное дамское поведение. Оно никак не влияет на понимание того близко ли знакомы Филипп и Нинон или нет.

Psihey пишет:

цитата:

Тут еще эти мысли, что пока он жив, Фантина жива и т.д., то детство как бы еще с тобой.

Да, я это и хотела сказать, что Монтелу и отца она воспринимает как часть своей жизни. У Голон ее как отрезали первым замужеством, так и все.

 Отправлено: 20.12.18 20:47. Заголовок: Глава про сказку кол..

Глава про сказку колоритная! Сказка Перро очень удачно к этой истории приходится.

Супер мысль! "Красный Шаперончик – это метафора нашего женского естества! Я шлепнула его веером. Но дальше, и эта мысль мне интересна, он сказал, что эта девушка дразнит опасного мужчину, потому что втайне хочет быть съеденной, то есть - изнасилованной им."
Интересно было прочитать, что дальше Анж соглашается с этим. И все отлично вписывается в канон.
Мне тут вспомнились причитания читателей, которые в ужасе были, что Филипп бил и насиловал Анжелику, ах какой кошмар, бедняжечка! Они и не подумали, что Анж на это то подсознательно и напрашивалась. А ведь у Голон все черным по белому написано. Сказка эта очень в точку! Не наслушавшись о предрягах в семье дю Плесси, Перро заинтерссовался этими народными сказаниями?

Отлично, что вот эта фраза есть:
"Кроме того, сюжет был ей знаком – что-то подобное, но, кажется, более страшное и кровавое, рассказывала на кухне Монтелу старая Фантина. Только в сказке у кормилицы господин Волк все-таки растерзал бедную девочку. Или это был проклятый Жиль де Ре? Все истории няньки были на редкость кровожадными. "
Еще в детстве в голову Анж запала эта модель отношения с мужчинами, вот она ее и примерила на подходящем объекте. Де Пейрак то только на этапе первого впечатления показался ей Жилем де Рецом, серым волком и т.д., а потом оказалось, что никакой он не страшный, не оправдал так сказать этого подсознательного желания.
Вот и ответ на вопрос читателей - как она могла после школы господина де Пейрака полюбить Филиппа. А вот так. То, что заложено в детстве, не сотрешь. Скорректироватьь, да, но не стереть окончательно.
Филипп тоже на высоте. Хорошо, что в шею не укусил. И мадам не толкнула еще какую-нибудь принцессу, как было после укуса руки.

 Отправлено: 20.12.18 20:49. Заголовок: Psihey А чем не нра..

Psihey
А чем не нравится глава с потопом?

 Отправлено: 20.12.18 22:57. Заголовок: Olga пишет: не скаж..

Olga пишет:

цитата:

не скажешь, что приятельствовали

Ну я так к их "приятельствованию" отношусь, что он не особо с ней откровенничал (и вообще ни с кем) о своем детстве и прочем. И уж тем более о родственных связях с мадам Моренс. Нинон знает его в определенный период и не знает многого (хотя строит предположения). Человек-загадка. Поэтому она ему и советовала всячески поддерживать это амплуа загадочного красавца.
Но ей интересно узнать о нем что-то новое - о детстве, возможно, о первой влюбленности, о том времени, когда он еще не стал холодным цинником. И поэтому она задает вопросы.