Деволюционная война разгоралась вместе с летом. Париж был пуст - большинство мужчин еще оставалось в армии, во Фландрии. Королева же покинула ставку, позволив придворным дамам вернуться в Париж. Но столица встретила их невыносимой жарой. Ни ветерка, ни тени, только безжалостное, палящее солнце. Липкий, густой и гнилостный воздух, каким известен Париж во время долгого и тяжелого лета, словно обволакивал и тащил за собой на дно. Казалось, город вымер или погрузился в сон.
В деревню! На зеленые луга! На свежий воздух! Где, где блаженная Аркадия, на берегах которой мы могли бы найти приют? – вот главная тема во всех светских салонах Парижа.
- Ох, уж эта жара! Я не могу спать, не могу есть, я не могу думать, наконец! - сварливо причитала Ортанс. Анжелике иногда казалось, что голос сестры чем-то похож на карканье вороны.
- С каким бы удовольствием я уехала сейчас в деревню, - продолжила более мечтательным тоном мадам Фалло, - на чистый воздух, побродила бы по лесу…, - и, видя, что ее не слушают, взорвалась, - тебе-то хорошо, любезная сестрица, у вас есть два замка в провинции! А куда прикажешь мне? Наведаться к отцу?
- Почему бы и нет, Ортанс? - меланхолично заметила маркиза, - когда ты видела его в последний раз? - Ни разу не видела с тех пор как вышла замуж, - бросила прокурорша, еще более раздражаясь, - и не очень-то стремлюсь навестить нашу осыпающуюся твердыню! Да и помнит ли старик меня? Боюсь, и не признает, когда увидит.
Не перепутает, - мысленно заверила сестру Анжелика, - вряд ли на свете сыщется еще одна уродина, похожая на тебя.
- Ну, - Ортанс проявляла нетерпение, - куда же вы едете на лето? В Турень или все-таки в Плесси?
Мысль, уехать из Парижа на лето, не приходила в голову Анжелике. Но если задуматься, идея сестры была вполне здравой. Можно взять с собой мальчиков, слуг, пригласить хороших знакомых… Почему бы и нет? Будем гулять по Ньельскому лесу, есть землянику, кататься на лодках…. Заодно, увижу отца и Фантину. Решено, они едут в Плесси! Надо будет подумать, кого пригласить.
- Еще не решили, - неопределенно ответила Анжелика, - мне пора, прощай, Ортанс.
Вернувшись домой, молодая женщина села за секретер, написала мужу в армию, Молину в Плесси, и занялась пригласительными. Закончив, она позвонила в колокольчик. Маркиза как раз перевязывала стопку писем лентой, когда вошел мальчик-посыльный.
- Подожди, - внезапно остановила она слугу и быстро надписала последнее приглашение – прокурору Фалло де Сансе. «Пусть Ортанс и вредина, но мы все-таки сестры», - подумала Анжелика и улыбнулась своему великодушию.
***
Сборы заняли больше недели. Сначала всех задержала Ортанс, примчавшаяся на следующий день. Даже не подумав поблагодарить сестру, она вовлекла ее в обсуждение того, что и кого брать с собой в Пуату, и никак не могла принять окончательное решение. Прокурор оставался в Париже заниматься делами – это было решено и обжалованию не подлежало. Ехали дети и камеристка. Естественно в экипаже Анжелики. Естественно мадам Фалло де Сансе согласна не брать остальных слуг. Зачем? Сестра и так везет с собой целую свиту!
Еле отделавшись от Ортанс, Анжелика получила еще одно, расстроившее ее, послание.
«Моя драгоценная маркиза, - писала Нинон де Ланкло, - вынуждена сообщить Вам, что я не смогу воспользоваться Вашим любезным приглашением, и посетить «Зеленую Венецию». Герцог везет меня к себе в имение, и я обещала ему. Помните, что я люблю Вас несравнимо больше его, но, моя дорогая, я уверенна, Вы не будете скучать. И я обещаю побеспокоить Вас своим присутствием, если герцога призовет к себе его умирающая тетка, на наследство которой он рассчитывает. Нежно обнимаю Вас, мой ангел. Ваша Нинон».
Еще через несколько дней посыльный привез из армии записку от маршала. Увидев подчерк мужа, Анжелика обрадовалась и забеспокоилась одновременно: во-первых, она не ждала от него ответа, во-вторых, неужели Филипп собирается помешать ее планам? Но ведь гости уже приглашены!
Дрожащими пальцами маркиза развернула листок. В нескольких скупых фразах Филипп писал, что находит идею провести лето в Плесси удачной и надеется навестить семью в замке в самое ближайшее время – он получил небольшой отпуск и уезжает из армии на следующей неделе. Выбор гостей и слуг маршал оставлял за женой.
Филипп приедет в Плесси! – сердце бешено забилось. - Рада она этому или огорчена? Анжелика не могла понять и решила пока не думать об этом.
Немного успокоило ее лишь послание Молина. Со всевозможной почтительностью интендант извещал госпожу маркизу о том, что замок готов к приему хозяев: комнаты приведены в надлежащий вид, серебро начищено, провизия закуплена, а дорожки в саду расчищены и посыпаны песком. Старый барон посылает ей свое благословление – он будет счастлив, увидеть свою дочь и внуков снова.
Мой милый Молин! - с благодарностью подумала Анжелика, - он обо всем позаботился. В этой суматохе я совсем забыла написать отцу.
В последний момент Анжелика хотела оставить в Париже Шарля-Анри под присмотром нянек и Барбы - слишком уж он мал для таких длительных путешествий! Но Барба запротестовала, что было совсем на нее не похоже, и стояла на своем: «Мальчику необходим свежий воздух. Париж похож на душегубку! А до Плесси ехать всего три дня. И как она оставит без присмотра Флоримона и Кантора? Их наставники совсем не смотрят за мальчиками!». Наконец Анжелика сдалась, и семейство дю Плесси выехало в полном составе.
Прогулки в прохладе парковых аллей, завтраки на веранде, катания на лодках по каналам, верховая езда, игра в мяч, музицирование по вечерам в перерывах между картами и ужином, – ах, какой прекрасный голос у мадемуазель де Бриен! Гости были довольны – белоснежный замок словно околдовал их.
Изумрудные глаза хозяйки, очаровательной маркизы дю Плесси, таили в себе все сокровенные удовольствия «Зеленой Венеции», всю ее упоительную прелесть. Установившаяся в замке атмосфера легкого флирта, влюбленности, галантных манер и преклонения перед прекрасными дамами пьянила Анжелику и в то же время томила ее. Не смотря на радость, которую она испытывала, наблюдая, как беззаботно носятся по лужайкам Флоримон и Кантор, несмотря на ухаживания блистательных придворных, ее гостей, их комплименты и пылкие взоры, прекрасная маркиза была несчастна. И ожидаемое вскоре прибытие мужа, только усиливало ее терзания.
Филипп приехал в Плесси неожиданно, как и всегда. Анжелика навещала в этот день своего отца вместе с Ортанс, и сестры задержались в Монтелу почти до вечера. Узнав экипаж маркиза во дворе, молодая женщина почувствовала, как ее сердце бешено забилось – от радости и страха одновременно. Как и в тот раз!
Мужа она нашла в малой гостиной, в окружении гостей. Он слегка коснулся губами ее руки, задал несколько вопросов о ее самочувствии и детях, и, казалось, больше не обращал на жену никакого внимания.
Вместе с маркизом в Плесси приехали Пегилен де Лозен, де Бриен и де Лавальер, появлению которого Анжелика была не слишком рада.
Главной темой вечера, конечно же, стало положение на фронте. Деволюционная война, победоносно набиравшая обороты с конца мая 1667 года, и не думала заканчиваться. Король на некоторое время покинул расположение армии, чтобы присоединиться в Компьене к королеве (от имени которой и велась война). Благодаря затишью на передовой, некоторые придворные получили краткие отпуска и поспешили, не задерживаясь Париже, в свои близлежащие поместья.
- Итак, маршал, - обратилась к маркизу дю Плесси мадам де Севинье, - каковы наши шансы на успех? В начале войны король брал крепости одну за другой, но в последнее время нет никаких известий о новых победах…
- Первым победам, мадам, способствовало то, что испанцы не могли перевезти свои части во Фландрию по морю из-за плачевного состояния их флота. Сейчас на фронте некоторое затишье, но это не значит, что наше положение ухудшилось. Главная цель короля – Лилль. Прекрасно укрепленная крепость! Представьте, 27 бастионов, около двух тысяч солдат гарнизона. Если мы расколем этот крепкий орешек, Фландрия перейдет в руки французской короны.
Маршала засыпали вопросами:
- Голландия подписала мир с Англией. Всем известно, что сильная Испания им не нужна, ходят слухи о переговорах и даже о создании Тройственного союза между Англией, Голландией и даже Швецией. Они перетянули на свою сторону и Швецию! Правда это или нет? Насколько положение дел опасно? Что говорит об этом король?
Филипп успокаивающим жестом поднял руку:
- Конечно, Его Величество беспокоят переговоры между Испанией и этими странами. Но не думаю, что Голландия, Англия и Швеция образуют союз до конца этого года – им слишком сложно договориться. Пожалуй, единственное, чего стоит опасаться в ближайшее время - это шлюзы. Если испанцы успеют их открыть, равнины около Дандермонда превратятся в болото, в котором мы увязнем по уши.
Вмешались дамы. Их больше интересовали вопросы не политики, а фаворитизма:
- Армией всё еще командует маршал Тюренн? А как же принц Конде? - Дамы! Нашей армией командует Его Величество. Что касается монсеньора принца, нет сомнений, что король еще призовет его – впереди нас ожидает война за Франш-Конте. И я уверен, мы ее выиграем.
- Да здравствует король! – воскликнул Пегилен, чтобы завершить обсуждение военных баталий. - Да здравствует король! – грянул дружный хор собравшихся.
Отдав дань патриотизму и войне, гости перешли к обсуждению более занимательных новостей. Тем более в Париже, что не месяц, происходили весьма выдающиеся события.
Маркиз де Лавальер поведал благородному собранию о невиданном случае. Знаменитый врач и астролог Жан-Батист Дени перелил 15-летнему мальчику кровь овцы. Да-да, овцы! И, как утверждают, пациент всё еще жив.
- Я надеюсь, - не удержался и вставил Лозен, - мальчик не начал блеять?
Гости рассмеялись, а скептически настроенная Ортанс заверила собравшихся: - Я уверена, это всё противозаконно. Или в скором времени будет признано противозаконным. Скрещивать овцу с человеком – видано ли дело! Пусть упражняются на мышах!
- Но, моя дорогая, их не скрещивают, а лишь добавляют человеку недостающую кровь и берут ее у овцы. Подумайте, это может помочь раненым при значительной кровопотере!
- Некоторым нашим знакомым, - вполголоса заметил де Лавальер, сидящему рядом Филиппу, - больше подошла бы кровь козла. - Или свиньи. Я знаю и таких, - в тон маркизу ответил хозяин замка.
Анжелика, слышавшая этот диалог, еле удержалась, чтобы не прыснуть от смеха.
Разговор плавно перетекал с одной темы на другую: недавнее создание парижской обсерватории, полицейская магистратура, новая прогулочная аллея Гранд Кур, начинающаяся прямо от Тюильри – Ленотр как всегда на высоте. Постепенно беседа разделилась, часть мужчин вернулись к обсуждению военной диспозиции, дамы увлеклись слухами о взлете мадам де Монтеспан и ненадежности королевской любви.
Ночь вступала в свои права. Ее теплое дыхание проникло сквозь раскрытые двери гостиной стрекотанием кузнечиков и шелестом листвы. Оно колебало огонь свечей, рисуя причудливые тени на лицах. Ночь таила в себе загадку случайных взглядов, невидимых рукопожатий, многозначительных улыбок:
«Я очарован Вами, графиня!», «Сжальтесь, мадам, я у Ваших ног!», «Я жду Вас сегодня в моей спальне, барон!», «Я шлю Вам тысячу поцелуев!», - шептала, умоляла, завлекала летняя ночь.
И только прекрасная маркиза не слышала ее шепота. Она сидела в кресле, совершенная в своей красоте, словно принцесса в башне из слоновой кости. «Как это несправедливо», - думала Анжелика, - «всё вокруг наполнено любовью, и только от меня она отвернулась, только мои надежды предала».
Из задумчивости ее вывел голос маркиза: - Я хотел напомнить Вам, мадам, что в самое ближайшее время нас навестит монсеньор принц.
Анжелика вздрогнула, только сейчас она заметила, что комната опустела – гости разошлись, пожелав хозяевам приятной ночи. - Да-да, я помню, Филипп. И … и это всё, что Вы хотели мне сказать?
Казалось, он не понял ее вопроса. Поклонившись, маркиз вышел из гостиной, оставив жену наедине со своими мыслями и летней ночью.
В каждой семье есть свои секреты. Секреты, о которых не говорят. Кто-то молчит о почтенном отце семейства, случайно подавившимся супом; кто-то о богатой тетке, ушедшей в монастырь не по своей воле; кто-то о не похожем на родителей наследнике. Да, в каждой семье есть секреты. Но главное правило – о них молчат.
Принц Конде растянулся в кресле у камина и играл с маркизом в шахматы. Анжелика сидела подле них с вышиванием. Принц пребывал в мрачном настроении: дорога до замка далась ему нелегко – карету изрядно растрясло на пуатевинских ухабах, одна из лошадей подвернула ногу, и в довершение ко всему у принца разыгралась подагра.
- Черт бы побрал дороги в Вашем Пуату, маркиз. Я чувствую себя как перезревший виноград, из которого вот-вот сделают вино!
- Вы просто устали, монсеньор. Напрасно Вы отказались от охоты. Она развлекла бы Вас, - машинально ответил Филипп, обдумывая ход.
- Ну, уж нет. Гоняйтесь за оленями без меня. С моим коленом только и можешь, что сидеть у камина и вспоминать старые истории, если найдется кто-то, кто будет их слушать, - проворчал принц. И уже более миролюбивым тоном добавил, глядя на прекрасную маркизу:
- Красавица моя, Вы не бросите старого вояку?
Сидеть у камина, и слушать в который раз о битве при Рокруа, не входило в ее планы. Дом был полон гостей, которые всё прибывали и нуждались во внимании хозяйки. Белоснежный замок словно пробуждался ото сна. Маркиза послала принцу ослепительную улыбку, ища предлог для отказа.
- На днях приедет моя мать, монсеньор. Она давно хотела нас навестить и посылает Вам свое благословение, - отвлек внимание принца Филипп. - О, моя дорогая Алиса! Сколько же прошло лет? Когда-то Ваша мать была чертовски хороша собой, маркиз! Жаль, время безжалостно к женской красоте…
Маркиз скользнул взглядом по трости принца, его седине, морщинах на лбу, и тонко улыбнулся.
Тем временем Анжелика пришла в себя. Как! На ее голову свалится еще и старая маркиза?! И почему она узнает об этом только сейчас? - Но разве Ваша матушка не ушла в монастырь, Филипп? – сохраняя невозмутимое выражение лица, вмешалась Анжелика. - Да, довольно давно. Но духовное лицо может путешествовать. Тем более, она стала настоятельницей.
Я попала в заколдованный замок! Стоит мне появиться в Плесси, как кто-то из этого семейства непременно делает мою жизнь невыносимой. И лучезарно улыбнувшись, она поинтересовалась:
- Ваша матушка к нам надолго? - На пару недель.
Так, она испортит жизнь не только мне, но и всем нашим гостям.
- Ей хотелось посетить Ньельское аббатство, - любезно добавил Филипп.
О, конечно! Узнаю тетку, - подумала бывшая Маркиза Ангелов, - в аббатстве появился молодой настоятель?
- О, я как раз боялась, что наша суетная жизнь может смутить ее! Но это богоугодное дело … - Вы правы, мадам. Матушка в письме выразила надежду, что Вы непременно составите ей компанию, - смотря прямо в глаза жене, холодно улыбнулся маркиз.
Кажется, я убью ее. И если Филипп не уберет с лица это выражение спокойного торжества, ему тоже не поздоровится. Щеки болели от натянутой улыбки. Чтобы перевести разговор на другую тему, она обратилась к принцу:
- Вы ведь и раньше бывали в Ньоре, монсеньор? - Да, лет 15 назад. Старые, добрые времена. Помню, в Вашем замке собралось прекрасное общество. Балы, охота, катания на лодках. Господин де Турнель называл Пуату «Зеленой Венецией», и он был прав, черт возьми! Славные были времена…
О, да, - с горечью подумала Анжелика, - Фронда, Фуке, заговор против Мазарини, «король – это просто щенок, который смотрит на Вас преданными карими глазами», ларец с ядом, нищета, богатые, чванливые родственники и прекрасный презрительный кузен. Славные времена!
Тем временем Конде продолжал предаваться воспоминаниям.
Внезапно принц осекся и посмотрел на Анжелику. Та не могла произнести ни слова. Сейчас он, боготворивший ее, узнает правду и … Ей не в чем упрекнуть себя! Это они продались Фуке, предали короля. Это их проклятый заговор погубил ее жизнь, ее мужа… Но известно ли принцу, что она и есть та бедная родственница, замешанная в истории с ларцом? Что Филипп рассказал принцу о ее прошлом?
- Всё в порядке, монсеньор. Моя жена посвящена в наши семейные тайны, - быстро ответил Филипп. - Во всём виноват проклятый интендант! - продолжал, еще более распаляясь, принц, - он втянул нас в эту скверную историю. Паук, плетущий интриги, разрази его гром! Конде сильны на поле боя, а не в закулисных играх. Я служил и служу своему Отечеству!
И переведя дыхание, процедил: - Я всё думаю - странная, невероятная мысль! Я никогда не говорил Вам. Но вдруг всплывет этот проклятый ларец? Что если о нем узнает король? Что тогда?!
Лицо маркиза дю Плесси было непроницаемо: - Я нашел его. Ларец уничтожен. Свидетелей нет. Вы можете быть спокойны, монсеньор.
Принц Конде шумно выдохнул: - Я всегда верил в Вас, мой мальчик, - он отечески похлопал маркиза по плечу и откинулся на спинку кресла. - Я любил Вашего отца, он был предан мне, а я умею ценить верность. Но Вас, маркиз, Вас я люблю, как сына. Всегда помните об этом. - Ваша дружба – большая честь для меня, мой принц. И я не забуду этих слов.
Анжелика была смущена искренним тоном принца. Конде был порывист и пылок в выражении своих чувств, чем покорял друзей и нередко приобретал себе недругов. Молодая женщина чувствовала себя неловко, являясь свидетельницей этой почти семейной сцены.
Раньше, она не задумывалась, что войдя в семью Плесси, унаследует и тайны семьи, и дружеские связи, которые словно нити объединяли ее членов, заставляя совместно противостоять внешним угрозам. Филипп много раз твердил ей о том, что принадлежность его семье, его имени, налагает на нее обязанности, о которых ей не следует забывать, но до сегодняшнего вечера молодая маркиза не понимала смысла этих слов в полной мере. Я – маркиза дю Плесси, - подумала Анжелика, и добавила, - но я не одна из Плесси, я - чужая.
Тем временем, улыбнувшись какому-то воспоминанию, Конде спросил: - А что сталось с той «маленькой, серенькой перепелкой», Вашей бедной родственницей, которая так дерзко вела себя в тот вечер?
Маркиз пожал плечами: - Не знаю. Она выросла и, кажется, вышла замуж. Я больше никогда не встречал ее. - Жаль. Уже тогда в ней угадывалась красавица. Я предсказывал, что через несколько лет она станет опасной женщиной и будет сводить мужчин с ума…
Принц воспрял духом и вернулся к шахматной партии: - Маркиз, неужели Вы не заметили? Вы жертвуете своим ферзем! И я его съем, - хищно улыбнулся Конде, - шах!
Казалось, Филипп только этого и ждал. Резко выбросив руку вперед, он поставил мат: - Вы слишком увлеклись атакой и забыли об обороне, монсеньор. Шах и мат! - Проклятье! Я побежден! Но какие жертвы, - кивнул он на груду поверженных белых фигур. - На войне, как на войне, монсеньор. Жертвы всегда неизбежны, без них невозможно выиграть, - возразил маркиз.
Анжелика сидела, смотря на свое рукоделие, и не смела поднять глаз. Ее сердце разрывали смешанные чувства.
- Мы, кажется, утомили Вас своими разговорами, моя красавица, - заметил Конде, - маркиз, прошу, помогите мне подняться. Чертова подагра! - Я провожу Вас, - Филипп подал принцу руку. - Спокойной ночи, мадам. - Спокойной ночи, монсеньор.
Анжелика шла в свою комнату, и ей казалось, что еще немного, и она заплачет. Никогда не стоит ворошить прошлое, никогда. Хотелось бы верить, что ее жертвы были не напрасны.
- Пусть мадам извинит меня! Я бы никогда не посмела, - пролепетала Барба, помогая Анжелике надеть ночную рубашку, - но в замке гости, и я пришла вместо Жавотты, чтобы… - Что случилось? - В комнате Вашего мужа женщина. - Что?! Как это… Кто это?! - Я не знаю, мадам. Я подумала, что мадам лучше узнать… - Да-да, иди… - Мерзавец! - прошипела Анжелика, - сейчас я устрою ему такую войну! Такой маневр! Такие жертвы!
Она быстро накинула на себя пеньюар, на ходу подправила прическу, и вышла из комнаты.
В спальне Филиппа поперек кровати лежала совершенно обнаженная мадам де Субиз и играла бахромой балдахина. - Как?! Вы?! – воскликнула она, увидев в дверях Анжелику. - Да, я! А Вы, кажется, кое-что потеряли! - схватив одежду мадам де Субиз, сложенную на кресле, маркиза выбежала из комнаты и повернула ключ в замке.
- Немедленно выпустите меня отсюда! Вы не смеете! – шептала из-за двери застигнутая врасплох соперница. - Сладких снов. И не рассчитывайте с этих пор на мое гостеприимство, мадам! - спрятав свою ношу за портьеру, Анжелика отправилась разыскивать мужа.
Филипп был на втором этаже – он только что вышел из комнаты принца. Увидев жену, маркиз холодно поинтересовался:
- Мадам! Что Вы здесь делаете? В таком виде… - Я пришла оказать гостеприимство Его Высочеству, - с достоинством ответила маркиза, пристально взглянув в глаза мужу, и решительно двинулась к двери.
Филипп вскинул брови, прищурился и, наконец, с легкой улыбкой заметил: - Его Высочество уже отдыхает, моя дорогая.
Анжелика притворно вздохнула: - Как жаль! Но я все-таки попробую. Принц будет сердечно благодарен Вам. - Моя дорогая, мне кажется, Вы заигрались, - Филиппа не повысил голос, но в нем зазвучала угроза.
- В самом деле?! Я заигралась? – зашипела она на мужа. - Сегодняшние намеки принцу - что это? И Вы все еще не помните, что сталось с Вашей бедной родственницей? С этой «маленькой серенькой перепелкой»? Я собираюсь просветить принца на этот счет. На войне, как на войне, мой дорогой муж. И я наступаю! Ваше Высочество!
- Довольно! Я провожу Вас в Вашу комнату, мадам! – схватив за запястье, он потащил ее к лестнице.
***
Втолкнув жену в комнату, Филипп набросился на нее, еле сдерживая себя:
- Вы не понимаете или только делаете вид, что не понимаете?! - начал было маркиз, но не сумев высказать всё разом, выдохнул и попробовал сначала, - Чего Вы добивались? Чтобы принц узнал, какова Ваша роль в истории с ларцом?! Подлая Вы лицемерка!
- Я всегда была честна с монсеньором принцем! – гордо вскинула голову Анжелика и, против воли, вспомнив их разговор в отеле дю Бортрей, закусила губу.
- В самом деле?! Пожалуй, я ошибся, и стоило поступиться честью семьи ради удовольствия раскрыть глаза принцу на Вашу истинную сущность!
Дуэль складывалась не в ее пользу.
- Если Вы о шан… об истории с ларцом, - быстро поправилась она, - то Конде она никак бы не затронула. У меня и в мыслях не было втереться к нему в доверие, чтобы потом вести двойную игру!
- И тем не менее, история с … с этими документами касалась в большей мере принца, чем моего покойного отца.
Анжелика решила идти ва-банк:
- Я была уверена, что Вы не допустите обнародования этой истории, Филипп. Что из-за благородства и этих Ваших представлений о чести, Вы не будете никого вмешивать в эту историю и согласитесь на все мои условия.
- Вы снова пытаетесь подкупить меня! Но, предупреждаю, у Вас не выйдет, мадам!
- Да что Вы, в конце концов, от меня хотите?! – взорвалась она. – Чтобы я каялась до конца жизни? Может мне еще нацепить на себя вериги и пешком отправится на постриг в Ньельское аббатство?! Извольте, если только Ваша матушка составит мне компанию!
- Ньельское аббатство – это мужской монастырь, мадам, - не в силах сдержать улыбку, напомнил жене Филипп.
Анжелика рассмеялась и, поскольку, градус ссоры несколько спал, то уже более миролюбивым тоном она поинтересовалась:
- Кстати, о моральном облике, Филипп. А что Вы стали себе позволять? Знаете ли Вы, кого я обнаружила сегодня в Вашей спальне? - Вы были в моей спальне?! – поразился маркиз. - Да, была! И нашла на Вашей постели мадам де Субиз. Обнаженную мадам де Субиз! - Мой Бог! - рассмеялся маркиз. – Клянусь, она – сумасшедшая баба! - Вы еще смеетесь?! Я придушу Вас этой подушкой! – взвилась Анжелика. - Поберегите силы, я скоро вернусь. - Не волнуйтесь, она никуда не денется, я заперла ее. - Что?! Отдайте мне ключ. - Ни за что! - Ключ, мадам! - Обыщите меня! - Ключ!!! - Боже! Что это за крики?
Они замолчали и услышали вопли несчастной – она колотила в дверь, стараясь привлечь внимание соседей.
Филипп выругался и бросился из комнаты. Анжелика поспешила за ним. Рядом с дверью в спальню маркиза уже собрались разбуженные гости. Кто-то предлагал ломать дверь, кто-то советовал мадам де Субиз прыгать из окна, а два лакея лихорадочно перебирали связку запасных ключей, пытаясь подобрать нужный.
- Она сошла с ума? Что она здесь делает? - шепотом поинтересовалась мадам де Севинье у подошедшей Анжелики. - Кто поймет этих женщин, мадам? - ласково улыбнулась маркиза дю Плесси и доверительным шепотом добавила, - мы с Филиппом были в моей спальне, когда услышали ее крики.
Анжелика знала, что Филипп пристально смотрит на нее, но не поворачивала головы.
Наконец ключ подобрали, и на пороге своей временной тюрьмы возникла мадам де Субиз. Не найдя другой одежды, она завернулась в простыню и стала похожа на древнеримскую богиню с пылающим взором. Образ портили только растрепанные волосы и красный от слез кончик носа.
- Благословенные боги! – воскликнул Пегилен, никогда не терявший присутствия духа, - мы на Олимпе! Мадам, какая богиня вселилась в ваше прелестное тело? Венера? Нет, по Вашему воинственному виду, я заключаю, что это Диана…
- Шут, - бросила ему мадам де Субиз, которая была готова провалиться на месте. Скользнув полным ненависти взглядом по чете дю Плесси и подобрав свою простыню, она гордо прошествовала по коридору.
- Дамы и господа, прошу всех успокоиться. Мадам ошиблась комнатой. Инцидент исчерпан.
- Ах, - не унимался Пегилен, - я, пожалуй, прогуляюсь под окнами. Вдруг в вашем волшебном замке живет прекрасная Рапунцель, и я заберусь в ее девичью спальню минуя двери – они так не надежны! - Вы неисправимы, Лозен!
Придворные стали расходиться, перешептываясь, не в силах сдержать смешки. Да, каникулы в «Зеленой Венеции» обещали быть увлекательными. Чего же ждать от завтрашней охоты?
- Вы думаете, эта выходка сойдет Вам с рук? - тихо поинтересовался Филипп. - Полагаю, что коридор не самое подходящее место для выяснения отношений, - парировала Анжелика. - Идемте.
Пропустив жену вперед, он замешкался всего на секунду, когда дверь перед его носом захлопнулась. Послышался лязг задвижки.
- Зря Вы решили со мной поиграть, мадам. - Я думаю, Вам пора к себе. Завтра утром начнется охота. - Немедленно откройте дверь! - Тише! Вы перебудите наших гостей, - напомнила ему Анжелика, - доброй ночи, маркиз.
Филипп, оценив возможные последствия своей настойчивости, и пообещав себе, что эту охоту жена не забудет еще долго, выругавшись, все же ушел.
В окно попал маленький камешек. Анжелика выглянула и увидела внизу Пегилена.
- Что Вы здесь делаете? - поинтересовалась она. - Ищу свою Рапунцель. Будьте любезны, мадам, спустите мне Вашу роскошную косу! - Поищите ее лучше в комнате мадам де Субиз, - весело посоветовала Анжелика, - бедняжка нуждается в утешении.
Закрыв окно, Анжелика растянулась на широкой кровати и мгновенно уснула. Ей приснилась дверь, к которой она никак не могла подобрать ключи.
- О, Нинон, как же я Вам рада! – Анжелика бросилась к своей подруге, едва карета мадам де Ланкло остановилась у парадной лестницы замка.
- И я рада, моя дорогая! – приветствовала маркизу дю Плесси парижская куртизанка. – Герцог де Гаспомпьер отпустил меня к Вам погостить. Он все равно пробудет в своем имении, по меньшей мере, две недели - улаживает дела с наследством. Его тетушка, о которой я Вам писала – Царствие ей Небесное – на днях умерла. Но почему мы стоим? Я совсем заболтала Вас! Идемте.
Дамы расположились в уютной гостиной, перед столиком с закуской. - А где Ваш красавец-муж? - На охоте вместе с гостями. Я бы все равно не поехала. Я ждала Вас. - Я должна сделать Вам комплимент, Анжелика, Вы просто цветете! Деревенский воздух пошел Вам на пользу. Давно следовало посетить замок мужа. - На самом деле я хорошо знаю эти места. Ведь я родилась в Монтелу. Мы соседи с семейством Плесси. - В самом деле? Так Вы – пуатевинка? - Да, Нинон. Мое детство прошло здесь. Я знаю Ньельский лес как свои пять пальцев. Я Вам обязательно покажу.
И неожиданно добавила: - Как бы я хотела показать Вам наш Монтелу! Именно Вам, Нинон! - Так едемте же! - Но Вы устали с дороги… - Я не настолько стара, чтобы не преодолеть несколько лье! - Ох, Нинон, не шутите так, - улыбнулась Анжелика.
Через пару часов они были в Монтелу. Избалованной Нинон неожиданно понравился старый, полуразвалившийся замок. «Именно здесь еще могут сохраниться приведения - в наш суетный век, им только и остается, что прятаться в укромных местечках вроде Вашего древнего замка», - заявила она. Куртизанка очаровала старого барона, да и все домочадцы Монтелу с любопытством смотрели на восхитительную гостью. Отведав пирогов Фантины, женщины пошли прогуляться.
Когда они возвращались к карете, чтобы ехать в Плесси, Нинон неожиданно спросила: - Значит, Вы знаете Филиппа с детства? Вы говорили мне, что он Ваш кузен, но я не знала, что Ваши замки расположены так близко. Каким он был в детстве? - Наглый, самодовольный, красивый мальчишка, - невольно улыбаясь, ответила Анжелика, - Однажды меня пригласили к ним, в Плесси, на праздник…
- И волшебные чары феи-крестной, как в детской сказке, рассеялись в самый неподходящий момент? – улыбаясь, подхватила куртизанка. - Ах, Нинон, они рассеялись в самом начале! – пожаловалась Анжелика. - Я приехала на муле, в сером, страшном платье, с бедным отцом. Милые родственники устроили нам незабываемый прием, унижали моего батюшку, а Филипп посмеялся надо мною, назвав Баронессой унылого платья! - О, как это ужасно! Филипп всегда был остер на язык, – рассмеялась куртизанка. – Я бы заставила его пожалеть об этой выходке!
И поскольку Анжелика молчала, Нинон забеспокоилась, что обидела подругу и попросила: - Расскажите, что было дальше? Он попробовал Вас поцеловать? - Нет, я не буду ничего рассказывать! И потом, это было ужасно давно.
- Ну же, дорогая, я Вас умоляю! Как это романтично… Вам, говорите, было тринадцать лет, ему – шестнадцать, и уже полковник. Филипп – Ваша первая любовь? Я угадала? О, не томите меня! Если Вы мне не расскажите, я расспрошу об этом маркиза! Клянусь! Мне очень хочется узнать его версию вашего знакомства. - Нет, Нинон, только не это! Мы поссоримся! И, пожалуйста, давайте прекратим этот разговор. Мне ужасно неловко. - Хорошо-хорошо, больше не буду, – и, меняя тему, мадам де Ланкло спросила:
- Анжелика, а как Вас называли в детстве? Ангелом? - Маркизой Ангелов. Я говорила всем, что вышла замуж за прекрасного маркиза и живу в его сказочном замке. - И Вы ждали, что однажды Ваш прекрасный маркиз из сказочного замка прискачет к Вам на белом коне?
- Нинон, не смейтесь надо мной! Признаюсь, в монастыре, сбежав ото всех этих богатеньких задавак, я сидела на стене, и иногда мне казалось, что он приедет и заберет меня отсюда. Правда, глупо и смешно?
- Милая, я люблю Вас всем сердцем! - куртизанка поцеловала маркизу, и добавила тоном настоятельницы, - и теперь я понимаю, в чем причина Вашего безумного упорства в отношении Филиппа. Да-да, не спорьте. Детские мечты! Но они сбылись. Вы ведь стали маркизой дю Плесси, пусть и спустя столько лет…
Анжелика не отвечала. Да, мечты сбылись. Но того ли она хотела?
В Плесси их встретил Филипп. Он помог дамам выйти из кареты. - А вот и наш прекрасный маркиз, - улыбнулась Нинон, протягивая руку для поцелуя. - Я счастлив видеть Вас. Мой замок в Вашем полном распоряжении, мадам.
И обращаясь к жене, тихо спросил: - Куда вы возили мадам де Ланкло? - В Монтелу. Хотела показать места, где я выросла.
Филипп картинно закатил глаза к небу. Анжелика ничуть не обидевшись, легонько шлепнула его веером по руке.
Она догнала Нинон у парадной лестницы. - Почему Вы остановились? - Знаете, дорогая, мне всё ясно. Ваша туфелька затерялась где-то здесь. Поэтому пророчество так долго не исполнялось!
Обе женщины простодушно рассмеялись, и, обнявшись, вошли в залу.
Мадам де Севинье привезла из Парижа рукопись Жана Расина «Андромаха». Античная трагедия о неразделенной любви сына Ахиллеса к прекрасной вдове Гектора и слепой, всеразрушающей мести наполнилась новыми красками и взволновала придворных. Ее читали по вечерам, горячо споря о достоинствах новой пьесы. Гермиона или Андромаха? Орест или Пирр? Ах, как коварны люди, когда они любят!
В этот вечер, малая гостиная Плесси вновь превратилась в настоящий литературный салон.
Один из главных сплетников Двора, маркиз де Лавальер, развлекал собравшихся:
- Представьте, дамы и господа, некто господин Перро, юрист, что занимается у Кольбера пропагандой, вознамерился влезть в литературное общество. Да-да, он сочиняет! И более того, критикует Лафонтена с Расином за обращение к античным истокам! Он отвергает всех – Эзопа, Федра, Апулея! Прошлые, замшелые века. Каково?! Я уверен, Лафонтен его проучит.
- Скажу Вам по секрету, - подхватил Пегилен, - этот Шарль Перро пишет сказки. И основывается, как он сам утверждает, на народных сказаниях. Наверное, вспоминает россказни своей деревенской кормилицы.
Когда смех гостей затих, Нинон де Ланкло заметила:
- Вы не справедливы к нему, господа. Признаюсь, я потребовала от … от одного моего поклонника добыть сказки юриста Перро. И, уверяю вас, я нашла некоторые из них весьма недурными. И поучительными.
- О, мадам, мы умоляем Вас, расскажите нам сказку!
Просим! Просим!
Куртизанка обвела взглядом гостиную и любезно согласилась. - Хорошо. Но с одним условием. Вы расскажите мне, в чем мораль этой сказки. А называется она «Красная шапочка и Серый волк».
- Красная шапочка?! – не сдержался де Бриен. – Теперь я понимаю, почему месье Перро не устраивает Эзоп!
- Месье де Бриен, - строго сказала куртизанка, - в наказание за то, что Вы меня прервали, Вы первым расскажите, о чем эта сказка. - К Вашим услугам, мадам, - пролепетал, пристыженный граф.
- Итак, - начала Нинон, - давным-давно, жила-была девочка и звали ее Красная шапочка. Однажды …
Анжелике понравилась сказка. Безусловно, она отличалась от перефразов античных басен, принятых в обществе, но была не лишена остроумия. Кроме того, сюжет был ей знаком – что-то подобное, но, кажется, более страшное, рассказывала на кухне Монтелу кормилица Фантина.
Нинон закончила, и гости перешли к обсуждению. Бедняга де Бриен, отвечал, как на уроке латыни.
- Теперь, мадам, я знаю, как Вас называть - Красная шапочка, - Филипп, стоящий позади жены, облокотился на спинку ее кресла. И, подумав, уточнил, - или маркиза Красной шапочки? Как Вам больше нравится?
- Не смешно, Филипп. Что общего у меня с этой девочкой из сказки? – так же тихо спросила мужа Анжелика.
Маркиз наклонился ближе, чтобы удобнее было разговаривать.
- Разве Вы не смотрите на меня с таким же глупым удивлением и не спрашиваете: «А зачем Вам такие острые зубы?», будто не видите, что я не бабушка, а серый волк? Поневоле, мне время от времени приходится убеждать Вас в их остроте.
Анжелика бросила на мужа косой взгляд. Он просто дерзил. Но с Филиппом никогда не угадаешь, когда он вздумает кусаться на самом деле. Они были окружены гостями, которых мадам де Ланкло умело вовлекла в дискуссию.
Нечего бояться, - сказала себе маркиза, сцепив руки на коленях.
- Не забывайте, месье, что волку не удалось съесть Красную шапочку. Она позвала на помощь и волка убили охотники, вспоров ему брюхо.
Филипп не отвечал. Анжелика обернулась и встретилась с ним взглядом. Внезапно она поняла, что муж находится очень близко, опасно близко.
- И где же Ваши охотники, мадам? – тихо поинтересовался маркиз. – Волк уже рядом.
Анжелика замерла, вжавшись в кресло. Она чувствовала дыхание мужа на своем виске. Никто из гостей не мог ничего заподозрить. Со стороны супруги дю Плесси смотрелись, как любящая, семейная пара. Дыхание Филиппа переместилось ближе к затылку – вероятно, маркиз слегка повернул голову.
- Какие у Вас жемчужные сережки. И такие нежные ушки …
- Вы не посмеете, - молодая женщина едва дышала. - Почему? – тихим шепотом спросил маркиз.
Анжелика не двигалась и продолжала смотреть прямо перед собой. Она почувствовала, что муж наклонился к ней еще ближе. Горло сжалось в нехорошем предчувствии.
Внезапно Филипп поцеловал жену в шею и, выпрямившись, отошел от ее кресла. Анжелика выдохнула и откинула голову на спинку.
- Вы ничего не сказали о моей сказке, дорогая, - погладила ее по плечу Нинон де Ланкло, присаживаясь рядом. – Мы так горячо спорили! Я видела, что наш красавец маркиз отвлек Вас, - лукаво заметила куртизанка. - Вы, наверное, не слышали обсуждения? Представьте, негодный Лавальер считает, что Красная шапочка – это девушка, которая дразнит опасного мужчину, потому что втайне хочет быть изнасилованной им!
Анжелика через силу улыбнулась: - Прекрасная сказка, Нинон. Я уверена, месье Перро ждет успех.
Славные времена с рыцарскими турнирами, герольдами и поклонением прекрасной даме канули в прошлое после того, как граф Монтгомери нанес смертельную рану Генриху II, проткнув обломком копья глаз своего сюзерена. Турниры во Франции запретили.
Но дамам не хватало развлечений, мужчины утомились от охоты, игры в карты, вина и безделья, и Анжелика всерьез подозревала, что еще немного и от общей скуки в Плесси заведутся дуэлянты. Как-то раз, сидя утром на веранде за чашечкой шоколада совершенно такого же, как подают в «Испанской карлице», она поделилась своими опасениями с дамами. Женщины наблюдали, как на лужайке мужчины – Филипп, Лозен, Бриен и Лавальер - развлекаются дружеским поединком на шпагах.
- Вы правы, дорогая. Увы, вкус сражений привит нашим мужчинам с младенчества. Они решительно не могут без драк! – Согласилась с ней прекрасная Нинон. - А что Вы скажете о карнавальном рыцарском турнире?
- О! – воскликнула мадам де Севинье, - это было бы прекрасно! Дамы одаряют своего рыцаря шарфом, перчаткой или даже туфелькой. Ристалище, герольды, гербы – и пусть победит сильнейший! Старые, добрые времена! Как бы я хотела вернуть их!
- Но, позвольте, дамы, разве турниры не запрещены законом? – урезонила всех разумная Ортанс.
- А разве, сударыня, кто-то разрешил дуэли? И, тем не менее, не проходит и недели, чтобы кто-нибудь из этих прекрасных господ не продырявил своего знакомого на пустыре Пре-о-Клер. Париж далеко, нам хочется праздника, мужчинам хочется драки. Не бойтесь, никто никого не убьет.
- Нинон, Вы правы - это прекрасная идея, - Анжелика уже обдумывала детали предстоящего празднества, - положитесь на меня!
Дамы покинули сестер, чтобы переодеться для прогулки по Ньельскому лесу – маркиза обещала показать всем каменное капище.
Поединок закончился, на веранду поднялся Филипп.
- Я вижу, Вы взялись за старое, мадам Шоколад? – поинтересовался он, - угостите нас чашечкой?
Ортанс хмыкнула, сделав вид, что подавилась напитком. Анжелика пообещала себе позже расквитаться с ними обоими, но сейчас ей хотелось узнать мнение Филиппа о турнире.
- Мы с дамами хотим устроить в Плесси маскарадный рыцарский турнир, - сказала она, подавая чашку мужу, - разумеется, копья будут тупыми.
- Почему бы и нет? У отца в библиотеке сохранилось несколько иллюстрированных книг времен Генриха II. Надо будет показать их принцу. Думаю, он станет вашим горячим сторонником.
- Я надеюсь, Вы сами будете участвовать, дорогой кузен? Вам же еще не пора уезжать в армию? – вставила Ортанс.
Мадам Фалло де Сансе льстило родство с маршалом Франции, и она просто лопалась от удовольствия, сидя с ним за одним столом.
- Раз здесь война, я здесь останусь,— коротко, строчкой из рыцарской баллады Марии Французской, ответил маркиз.
Анжелика с благодарностью взглянула на сестру. «Спроси я, наверняка бы отказался! – размышляла она про себя. - Попробуй, угадай, кто сегодня Филипп – человек или волк-оборотень! И все-таки, как хорошо, сидеть просто так, рядом, и смотреть, как он пьет, приготовленный ею шоколад».
К ним присоединились де Лозен с де Бриеном. Маркиз де Лавальер разглядев кого-то на дорожке в саду, издали поклонился дамам, и отправился на галантную охоту.
Узнав о готовящемся празднестве, Пегилен де Лозен пришел в восторг и процитировал с выражением отрывок из «Песни о Роланде»:
По голосу один узнал другого. Сошлись они на середине поля. Тот и другой пускают в дело копья, Врагу удар наносят в щит узорный…
Граф де Бриен молчал и улыбался, не смея просить маркизу дю Плесси стать его прекрасной дамой. Но в душе, он тайно надеялся заслужить ее расположение, и, кто знает, получить в награду шарф или перчатку.
Остальным гостям затея с рыцарским турниром также пришлась по вкусу. Дни и ночи напролет шла подготовка: ковались легкие доспехи, строгались копья, подбирались плюмажи и попоны, расшивались штандарты. Дамы готовили наряды, не забывая о шарфах, тонких перчатках и пришитых на пару стежков рукавах, которые можно оторвать одним движением и подарить своему паладину.
В саду отгородили место для ристалища, сколотили деревянный помост для зрителей. Кто-то из мужчин сказался больным, кто-то твердил, что он не участвует в подобном баловстве, но общими силами набралось шестеро участников.
Анжелика была обеспокоена подготовкой к турниру. Кому доверить роль распорядителя? Стоит ли соблюдать всю процедуру? В каком порядке рассадить гостей? Чем награждать победителя? В конце концов, пусть Филипп тоже примет участие в ее хлопотах! И она решительно направилась в комнату мужа.
Ее приветствовал Ла-Виолетт. На вопрос, где его хозяин, слуга молча открыл дверь в глубине спальни и посторонился.
«Я и не знала, что здесь есть еще и кабинет», - подумала Анжелика, входя. Да это и не был кабинет, она оказалась в ванной комнате! Маркиз лежал в ванне, блаженно запрокинув голову. Дверь за спиной Анжелики закрылась с тихим стуком.
- Добрый вечер, Филипп…
Он открыл глаза и, увидев жену, поднял бровь:
- Как мило, что Вы решили меня навестить, сударыня. Что Вас привело?
Словно мы встретились в салоне, - разозлилась смущенная Анжелика и вслух поинтересовалась:
- Вы полагаете уместным, что я разговариваю с Вами стоя?
- Присядьте, - невозмутимо посоветовал маркиз.
- А Вы не хотите для начала одеться, месье? Перед Вами дама!
Филипп сел, облокотившись на край.
- Какого черта, мадам! Вы врываетесь ко мне в ванную и требуете галантного обхождения. Что Вам нужно? Снова ищете моих любовниц? Их здесь нет.
- Я не знала, что за этой дверью! Я … я … Не важно.
Чего действительно она хотела от мужа? Ах, ну конечно, посоветоваться, как рассадить гостей. Как глупо! Проклятый Ла-Виолетт! Она сгорала со стыда. И поскольку, говорить правду было неуместно, Анжелика решила сгладить неловкость и улыбнулась:
- Так я не могу навестить собственного мужа? Вы хотите, чтобы я ушла?
- Боже мой! Неужели Вы вспомнили о своем супружеском долге, мадам? – притворно поразился маркиз. – Что же Вы сразу не сказали? Будьте любезны, подайте мне полотенце.
Ну, нет! Так легко она не собиралась сдаваться. Грубиян! Кто кому делает одолжение?!
Взяв с кресла полотенце, она медленно пошла к мужу.
- Как Вы банальны, Филипп! Проявите фантазию. Скажем, Вы выиграете турнир и посвятите свою победу мне, а я, в качестве награды, исполню какую-нибудь Вашу маленькую прихоть, - томным голосом предложила Анжелика, присаживаясь на краешек ванны.
- Почему бы Вам не исполнить одну мою маленькую прихоть прямо сейчас? – и обхватив жену за талию, маркиз резко притянул ее к себе.
Оказавшись в ванне, Анжелика начала отчаянно сопротивляться:
- Что Вы делаете?! Пустите меня! Не смейте! – тщетно пыталась она выбраться из воды.
В последний момент она поняла, к чему может привести борьба в столь маленьком пространстве, но было уже поздно. Ванна с грохотом опрокинулась на пол, увлекая их за собой. Оказавшись в луже на полу, мокрые с ног до головы, супруги посмотрели друг на друга и против воли расхохотались.
Еще смеясь, Филипп помог жене подняться.
- Переоденетесь в моей комнате. Я прикажу Ла-Виолетту позвать Вашу служанку, - и, как бы оправдывая свою любезность, маркиз добавил, - Если Вы появитесь на лестнице в таком виде, чего доброго, наш шутник Пегилен завопит на весь замок, что начался Всемирный потоп.
- И почему же Всемирный потоп решил начать с меня? – кокетливо поинтересовалась Анжелика, раздеваясь. Она уже успела расположиться за ширмой.
- Неужели вы не помните Святого Писания, мадам? – тоном проповедника спросил Филипп, набрасывая шелковый халат, - оно говорит нам, что Потоп поглотит, прежде всего, самых закоренелых грешников!
Вместо ответа бывшая Маркиза Ангелов швырнула в мужа домашнюю туфлю. Увернувшись, он исчез за дверью.
Отправлено: 10.01.11 17:28. Заголовок: Наконец ключ подобра..
цитата:
Наконец ключ подобрали, и на пороге своей временной тюрьмы возникла мадам де Субиз. Не найдя другой одежды, она завернулась в простыню и стала похожа на древнеримскую богиню с пылающим взором. Образ портили только растрепанные волосы и красный от слез кончик носа.
- Благословенные боги! – воскликнул Пегилен, никогда не терявший присутствия духа, - мы на Олимпе! Мадам, какая богиня вселилась в ваше прелестное тело? Венера? Нет, по Вашему воинственному виду, я заключаю, что это Диана…
- Шут, - бросила ему мадам де Субиз, которая была готова провалиться на месте. Скользнув полным ненависти взглядом по чете дю Плесси и подобрав свою простыню, она гордо прошествовала по коридору.
Отправлено: 10.01.11 17:47. Заголовок: Psihey меня все-таки..
Psihey меня все-таки мучает вопрос, что забыла мадам Субиз в комнате Фили, да еще и голая, тем более на кровати его. То есть у Филюшки по вашей задумке есть чужая тетя??
Psihey Психея- возлюбленная Амура! Это тоже мои любимые герои. Но я не об этом, о вашем фанфике. Интересно . Читается легко. Но не получается общей картины, будто главы выдраны из книги. Переходов мало. Если каждую главу увеличить вдвое, думаю, сюжет будет более раскрыт. Героев чувствую, но слишком много персонажей, которые тушат развитие отношений между Анж и Филлом. Прежде написать фанфик, вы должны четко отметить, что вы хотите выделить на бумаге, тем более в таких укороченных главах.Не берите в голову мои замечания, вам предоставится возможность поиздеваться над моей писаниной в будущем. Вот и снова пришла к одному и тому же. Я не Голон и не могу быть ей. А Анжелика , как образ видится каждому по-разномому. Многоликость, дамы!
Отправлено: 10.01.11 18:04. Заголовок: Мне Анжелика показал..
Мне Анжелика показалась точно такой, как у Голон. Понравилась Красная шапочка, и хотя Перро - правая рука Кольбера и Академик Французской Академии в своей сказке позволил волку съесть шапочку, но шутка от Филиппа мне крайне понравилась. Немного жаль мне было Конде -мужчина в самом расцвете сил тут представлен старой развалиной. Эти главы я читала, как зарисовки, потому мне не требовалось полной картины. Это про читательское впечатление. С исторической точки зрения есть замечания, но не знаю, насколько это интересно будет вам.
Все даты в формате GMT
2 час. Хитов сегодня: 105
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
будем знакомиться.
а где это?
Psihey Психея- возлюбленная Амура! Это тоже мои любимые герои. Но я не об этом, о вашем фанфике. Интересно . Читается легко. Но не получается общей картины, будто главы выдраны из книги. Переходов мало. Если каждую главу увеличить вдвое, думаю, сюжет будет более раскрыт. Героев чувствую, но слишком много персонажей, которые тушат развитие отношений между Анж и Филлом. Прежде написать фанфик, вы должны четко отметить, что вы хотите выделить на бумаге, тем более в таких укороченных главах.Не берите в голову мои замечания, вам предоставится возможность поиздеваться над моей писаниной в будущем. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума